Рабочий день окончился, и здание опустело. Я сегодня собирался сидеть до последнего, поскольку на днях должно было состояться судебное заседание по другому моему делу. «Она там не заскучала?», — сделал перерыв, выглянув из кабинета. Саша свернулась калачиком, а книга лежала раскрытой на полу.
— Вставай, тебе пора домой, — легонько коснулся плеча.
— Что? Уже позвонили? — спросила, потирая глаза.
— Нет. Я отвезу тебя, а бумаги на дом возьму.
Она встала, слегка покачиваясь.
Думал, что по дороге Александра снова уснёт, но она держалась молодцом, даже рассказывала мне о каком-то новом фильме отечественного производства, а потом мы ещё поговорили во дворе:
— Жаль, что так и не дождалась новостей.
— Я тебе завтра скажу.
Вдруг телефон в кармане завибрировал.
— Слушаю.
— И?
Я жестом показал, чтобы девушка задержалась, сейчас может прозвучать что-то очень важное.
— Спасибо, Толик. В долгу не останусь.
Саша кружила рядом и ждала конца звонка.
— Макс, я сейчас умру от любопытства.
— Значит так: дочка у Корягина действительно есть, но она замужем и живёт в другом городе. Может она и болеет, но причиной переезда родителей вряд ли бы могла стать.
— В лаборатории "Империи красоты" ведь все являются университетскими приятелями, неужели не знают основных подробностей из жизни друг друга?
— Ты же сама говорила, что Корягин — скрытный человек. Может, о личном и словесно не распространяется.
— Нужно пустить его в оборот.
— Не беспокойся. Fiat justitia, ruat caelum.
— Пусть вопреки всему торжествует правосудие, — эхом повторила перевод этой фразы с латыни.
Сашка
Словно приведение, шастала на кухне в поисках чего-то сладкого, хоть уже и было за полночь. Под руку попались остатки шоколадки. Позже, поставив чайник, я заняла своё любимое место на подоконнике. Даже Аристотель уже перестал обращать внимание на мою ночную активность и мирно спал вместо меня на кровати. Эмоции переполняли. Во-первых, я уверена, что Корягин неспроста смылся с фирмы именно сейчас. Во-вторых, пару дней я назад мне позвонил тату-мастер и сказал, что моя очередь подходит, оговоренный ранее эскиз остаточно готов. Первый раз было как-то проще, в этот — я даже Егора попросила сходить со мной, чтобы поддержать, ведь надумала делать рисунок под грудью, а это достаточно болезненный участок. Вот только касаемо самого рисунка начинаю сомневаться.
— Опять цветы? Я что, клумба? Не пойдёт.
В итоге чай в кружке остывал, а я поняла, что завтра пойду набивать что-то пока мне неизвестное. Лёха меня убьет, когда узнает, что рисовал впустую.
Но самым большим источником разнообразных эмоций для меня стал Тихомиров. Хотелось настучать себе, чем-то тяжёлым по голове — я как барышня из любовных романчиков умудрилась влюбиться в препода.