— Нет, — поспешила разубедить кухарку, — все совсем не так!
— Даже если он тебе понравился, не забывай о своем интересе, — она бросила в мою сторону короткий, но очень выразительный взгляд.
— Он же темный! — возмутилась ее предположением о моем расположении к лаэру.
— И что? Думаешь, темные чем-то отличаются от других мужчин? Впрочем, ты уже должна была убедиться о наличии у них всех частей тела в положенных местах, — хмыкнула Эгра в кастрюлю, — Я бы на твоем месте задумалась над его предложением.
Испугано замерла. Об остром слухе оборотнихи давно догадывалась. Эгре даже не требовалось выходить в общий зал, чтобы знать о происходящем там. Но не могла же она услышать слова мужчины, сказанные тихим шепотом на втором этаже за закрытыми дверьми?
Я смотрела на нее широко распахнутыми от изумления глазами.
— Откуда ты знаешь? — гулко сглотнула, проталкивая комок в горле.
Очень не хотелось, чтобы о нашем разговоре стало известно.
— Не трудно догадаться, — отозвалась она, — Внешность у тебя привлекательная, а лаэр мужчина видный. Такие женщинам нравятся, — она поднесла деревянную поварешку ко рту и подула на нее, собираясь снять пробу, — Ты ему приглянулась, а сверху вернулась заплаканная. Значит, темный получил все, что хотел. Он не просто так сюда захаживал, присматривался. Зря расстраиваешься, согласишься с ним жить и забудешь про нищету. Примешь его предложение, и он защитит тебя и мать с сестрой.
С последними словами она повернулась ко мне и внимательно посмотрела в глаза. Ее взгляд говорил гораздо больше слов. Оборотниха не поверила объяснению о происхождение шрамов на спине. Наверняка она видела на своем веку последствия удара кнута, тем более сама залечивала мои раны. Еще раньше в звериных, раскосых глазах мелькало понимание того, кто я есть. И сейчас она говорила не просто о безбедной жизни, а о безопасности фейри, потерявшей крылья.
— Впрочем, сливать жизнь в помойный сток тебе никто запретить не может, — с этими словами кухарка вновь отвернулась к своим кастрюлям.
— А продавать свое тело — это благородно? — подошла вплотную и сердито посмотрела на нее.
— Все мы в этом мире в той или иной степени продаем себя, — отозвалась Эгра и даже слегка пожала плечами, — Когда устраиваемся на работу, то соглашаемся на плату за труд, продаем время. А без твоего физического присутствия никакая работа не делается. Получается, Тосс покупает твое тело. Женщины выходят замуж, выбирая мужчину побогаче, стараясь лучше устроить свою жизнь, отдаваясь на супружеском ложе. Все мы продаем себя. Кто-то дороже, другие за четвертушку в день.