— Ладно, — процедил он, — я пытался по-хорошему.
И потянулся ко мне. Первое мгновенье я даже испугалась. А вдруг он, и правда, главный злодей, сейчас как задушит меня и бренное тело скинет в Неву. Но тут же посчитала эту мысль глупой, он же не дурак, должен понимать, что его сразу заметут.
Пока я предавалась страхам и мыслям, Городецкий, перегнувшись, отстегнул мой ремень и, ловким движением подхватив, в один миг усадил на себя. Я только и успела, что ойкнуть, уперевшись спиной в руль, а руками в плечи профессора.
— Вы что творите? — уставилась на него испуганно.
— Ищу способы развязать тебе язык, — сказал он, сжав мою талию.
— Это противозаконно, — прошептала я, приблизившись к его лицу, скользя взглядом по губам и глазам.
— Пока еще нет, но если ты не перестанешь об меня тереться, то точно станет противозаконно, — прошептал он, и я только сообразила, что действительно двигаюсь, а еще почувствовала растущее желание Пал Сергеича.
В голове сразу помутнело, и я вынуждена была признать, что этот способ развязать мне язык не работает. Потому что мысли в голове спутались, и я толком не помнила, о чем вообще был разговор. Заставив себя замереть, почувствовала, как его руки, скользнув по моему телу, оказались на бедрах, профессор вдавил меня в себя, выбив стон. Я прижалась к нему, еще сильнее вцепившись в плечи, чувствуя, как низ живота пульсирует, а виски тяжелеют. Поймала его потемневший взгляд и подумала: а, к черту! Не могу больше терпеть, не хочу! И сократила оставшиеся сантиметры между нашими губами.
Городецкий только наблюдал за этим, и я успела подумать, вот будет смешно, если он отвернется. Но он приоткрыл рот, позволив себя поцеловать, а через мгновенье уже сам сминал мои губы, терзая их, сжимал меня в своих объятиях, заставляя терять остатки разума. Руки его скользнули вверх по спине, залезая под кофту, одна переместилась на грудь, и я снова застонала ему в рот, зарывшись пальцами в волосах, уже не сдерживая себя.
И в тот момент, когда последние мои барьеры рухнули, раздался стук в окно. И я вернулась на землю, в тот же миг вспомнив, где мы, собственно, находимся.
Оторвавшись от Городецкого, перевела взгляд на окно и в ужасе увидела мужчину в форме. На своем сиденье я оказалась быстрее ветра. Если бы могла, я бы уже летела в самолете в Москву, сгорая от стыда.
Городецкий, выпрямившись и пригладив волосы, опустил стекло.
— Добрый день, сержант Порошенко, — представился мужчина, наклонившись, я отвернулась, делая вид, что очень интересуюсь видом за окном. — Документы на машину, пожалуйста.