Городецкий тяжело выдохнул, быстро потерев лицо рукой.
— Еще что-то? — спросил меня, я отчаянно замотала головой.
— Только это.
— Ясно.
Он задумался, я ему не мешала. Пока мыслит, глядишь, и остынет, а там и поделится, чего надумал.
Остыть Пал Сергеич остыл, но вот в разговор вступать не спешил, и вообще, отстранился, словно меня тут нет. Не выдержав, я спросила:
— А что мне говорить следователю о нашем предполагаемом романе? Я так понимаю, меня за этим вызывают? Или он все еще считает, что это я ее огрела?
— Со мной он версиями не делился. Так а что, расскажи правду.
— Какую именно? — уточнила я, поймав снова укоризненный взгляд.
— Что Лизе все померещилось. Что мои знаки внимания она неверно истолковала. Скрывать тебе нечего, по крайней мере, до момента, когда Лизу ударили.
Нечего, ага. Вон как все перевернул. Но если смотреть фактам в лицо, Городецкий был прав, ведь между нами ничего не было.
Остановились мы на этот раз на Невском, в разных номерах, пообедали, потом Пал Сергеич отвез меня к следователю.
— Добрый день, Елена Анатольевна, — улыбнулся тот, жестом приглашая присесть. — Спасибо, что откликнулись и избавили от бумажной волокиты.
— Не за что, — робко улыбнулась я, пристроившись на краешек стула. — Я так понимаю, у вас появились вопросы ко мне?
— Думаю, вы уже в курсе, что Прохорова пришла в себя? — я кивнула.
Так, соберись, Аленка, и следуй инструкции Городецкого. Она, кстати, очень проста: ничего не видела, ничего не слышала, знать ничего не знаю. Лиза следователю заявила, что понятия не имеет, кто на нее напал и почему она оказалась в номере Городецкого. По ее словам, она приехала, чтобы попытаться вернуть своего возлюбленного. Короче, заняла ту же позицию, что предложил Городецкий мне. Сразу видно, мастер он следы запутывать.
Следователь, действительно, интересовался нашими отношениями с Городецким, но я стойко отвечала, что не понимаю, о чем речь. Да, он подвозил меня домой после работы, и он мой преподаватель в институте. Но еще он отец моего жениха, и только поэтому я согласилась, когда он попросил сыграть его спутницу, потому что профессор трепетно объяснил, как для него это важно. То, что он изменяет жене, вообще стало для меня откровением, я была уверена, что они счастливы вместе.
Короче, талдычила простые истины, а следователь кивал и что-то себе помечал в блокнотике.
Когда тема уже, казалось, была закрыта, и я стала с долей облегчения посматривать на дверь, мужчина спросил:
— А какие у вас отношения с будущим мужем?
И стало ясно, что радоваться рано.
— Отличные отношения, — сказала тут же, — мы друг друга любим, свадьба вот уже через несколько дней буквально.