Потрудилась я на славу, Городецкого поди перекашивало от смс о потраченных суммах. Впрочем, для него это не суммы, он же у нас богатей. Интересно, а на эту квартиру деньги тоже он даёт? У Дениса-то их нет.
И Дениса тоже особенно нет. Как-то выпал он из моей жизни за последние пару недель. Позвонить, что ли? Но вредный голос внутри нашептывал, что лучше поваляться на диване, посмотреть сериал. Денис предложение сделал, подготовка к свадьбе идёт, и нечего тревожить парня по пустякам.
Нет, но действительно, почему он меня не встречает после работы? Почему мы вообще вместе не живём? Если ему удобно вот так, чтобы приехал, уехал, то он сильно удивится, попав в суровый и реальный мир женатика.
А я стану замужней дамой. Это ведь серьезно, по-настоящему!
И впервые, словно только осознав данный факт, я испугалась. Ведь замужество это не только деньги, которые я получу, это еще множество обязательств по отношению к мужу! И вообще, если бы в браках все было так шоколадно, они бы не распадались так часто, если верить статистике.
Я так распаниковалась, что не нашла ничего лучше, как позвонить Денису. Он должен успокоить меня, сказать, что все будет хорошо, мы не такие как все, и прочий бред, который говорят умирающим… то есть брачующимся.
Денис не брал трубку. Я прождала десять гудков раз, другой, и на третий наконец сняли трубку.
— Денис! — позвала, приближаясь к панической атаке, если судить по количеству съеденных за последние десять минут печенюшек.
— Он в ванной, Ален, это мама, — услышала голос Любови Дмитриевны и заскрипела зубами так, что, наверное, она услышала.
— Пусть позвонит, когда выйдет.
— Хорошо. Что-то случилось?
— Нет-нет, все в порядке.
Распрощавшись, я положила трубку.
А ещё мамочка. Дотошная наседка, которая будет пристально следить за тем, как я жарю котлеты и вытираю стол, и с тайным злорадством обнаруживать, что делаю это хуже неё. А я делаю хуже, потому что котлеты вообще не люблю. И повар из меня так себе. Уборщица вообще, мягко говоря, ни о чем. Кто там ещё? Нянька для ее сыночка? Ну с этим она справится, я думаю. Будет всю семейную жизнь качать своё чадо на ручках, а он и рад. Настоящий маменькин сынок…
А лучше бы был папенькин? От одного воспоминания о котором меня дрожь охватывает? Наглым, самоуверенным бабником? Нет, спасибо. Мне ещё надо с папенькой ужиться как-то.
Я уставилась на себя в зеркало: глаза чумные, бледная… Боже, Кулагина, куда ты вообще лезешь! В эту семейку психов-извращенцев!
И тут зазвонил телефон, ненадолго выбив меня из струи осознания великих истин.