— Ничего ты не понял! — разозлился Артмаэль, шагнув к архонцу. — Никто не мог ждать понимания сущности обязанностей Шиады Сирин от её сожителя-христианина. Но ты — старовер, освященный Таланаром, помазанной Неллой на правление. И твой проступок неминуемо приведет к Тропам Нанданы. Но уже в виде духа, как и положено обычным людям.
Нелла бросила на Артмаэля укоряющий взгляд — он обычно не отличался горячностью. В конце концов, давно уже не мальчик в отличие от того же Железногривого.
— Я все понял, — членораздельно, отбивая каждое слово повторил Агравейн. — Сим клянусь защищать жизнь Шиады Сирин, — он упер кулак в грудь напротив сердца, — Второй среди жриц Этана, пуще своей собственной. Этого достаточно?
Артмаэль поджал губы, а Нелла усмехнулась.
— Конечно, нет. Шиада еще не согласилась.
* * *
Нелла не обманула и вместе с королями Архона примкнула к Шиаде с первым холодным лучом. Полноценно принимать участие в обряде встречи рассвета Тандарионы не могли, но присутствовать, освящаясь, почли за честь и благое знаменье для будущего страны. Нелла вела себя, как ни в чем ни бывало. Удгару она ночью наказала держать в узде сына, чего бы ни стоило, и тот, видимо, осуществил с сыном предельно серьезный разговор.
Когда все завершилось, и жрецы вернулись к обязанностям, Нелла осталась наедине с Шиадой, воссев на камнях под Дубом. Шиада пристроилась рядом, боясь открыть рот. То, о чем просил Агравейн, в случае, если Шиада согласится, было сущим предательством по отношению к Нелле. Теперь, когда все стремления Первой среди жриц были много яснее, чем прежде, Шиада не торопилась упрекать, наоборот, дрожала под оком Голоса-и-Длани-Той-что-Дает-Жизнь, и сминала собственное черное платье.
Храмовница протянула руку, переводя вдох, и сжала холодные пальцы Шиады.
«Я люблю тебя» — подумала женщина.
«И я люблю тебя, о, почтенная из матерей мира», — отозвалась жрица, надеясь, что Нелла сможет прочувствовать её тепло.
«Ночь в Круге у Древа, которое тебе хранить, позади. Ты уверена?» — спросила храмовница, глядя перед собой.
«Я давно уже не уверена ни в чем, кроме того, что ты всегда желаешь мне блага. Потому я сделаю то, что ты повелишь».
Нелла подняла голову вверх, и первая, еще краткая и искаженная тень от дубовой листвы легла на лицо, покрытое многочисленными крапинками давно сошедшей жреческой росписи.
«Ты знаешь, в чем твой долг?».
«Да».
«А он знает, в чем твой долг?».
«Да».
«Ты смелее, чем я думала. А он настойчивей» — даже в мыслях Шиада слышала, как храмовница посмеялась.
«Артмаэль любит тебя».