— Бану? — с вопросом обратилась Сив.
Бансабира не разменивалась:
— Сколько Иввани лет?
— Тринадцать исполнилось пару недель назад.
— Ей уже знаком лунный календарь?
Сив, все еще интересная брюнетка с серыми глазами, чуть печально улыбнулась: а о чем еще с ней могла бы поговорить Бану, как не об этом?
— Знаком.
— Давно?
— Три месяца.
С абсолютно непроницаемым лицом Бансабира обратилась к родственнице:
— Гордись, Сивира Яввуз. Твоя дочь станет таншей.
И хотя Сив с самого начала разговора чуяла, куда он ведет, услышать это решение столь ровным голосом оказалось трудно. Замерев с широко раскрытыми глазами, она уставилась на племянницу.
— Но ведь у Тахбира две незамужние дочери гораздо старше Иввани. Не разумнее ли сначала определить их? — постаралась осведомиться она деловито.
— У Тахбира могло бы быть и пять дочерей, но о них не может идти речи, если быть тану им не по руке, — размеренно опровергала Бану.
— Бансабира, я умоляю, — со всей серьезностью попросила Сив, — не забирай её.
— Мне казалось, женщина вроде тебя, прославленная за свое здравомыслие и хорошо воспитанная, должна оценить все преимущества подобного решения. Тебе бы благодарить Праматерь: дочь скромного рода лаванов станет тещей одного из действующих танов Яса. Выше тебе не подняться.
— А мне и не надо, — безысходно осекла Сив. — Иввани — единственное, что у меня осталось. И все, чего я хочу, чтобы она как можно дольше была рядом.
— А я хочу, чтобы никакие бури, вроде Бойни Двенадцати Красок, больше не угрожали спокойствию дома Яввуз. И для этого мне нужны два тана. За одного выйду я, за другого — Иввани.
Сив сглотнула, прижав ладонь к горлу.
— Один из них, я так понимаю, — осторожно предположила женщина, — тан Маатхас.
На лице Бану ничего не отразилось, и Сив не нашла ничего лучше, как продолжить:
— А второй кто?
Бансабира вдруг перевела на собеседницу вдумчивый взгляд: «Ты ведь и так знаешь».
— Ты не посмеешь, Бану! — взвилась Сив. Подскочила, уперев ладони в стол. — Нет! Даже не думай!
— Ну, больше думать и впрямь нет смысла, я уже все решила, — сообщила Бану. — Брака не избежать. Или Иввани выйдет за врага, или за старика.
— Сагромаху немногим больше тридца…
— Для Иввани — это почти втрое старше, — напомнила танша.
Действительно, на миг задумалась Сив, как бы ни был привлекателен Маатхас, иметь в мужьях дряхлого старика, когда тебе самой едва стукнет тридцать — незавидная для женщины участь. Но спать с врагом, к тому же южанином!..
— Да какая разница?! — с новой силой набросилась Сив. — Отец Дайхатта убил моих сыновей! Ты же сама мать, Бану!