Янош отодвинул нетронутую тарелку и посмотрел на меня. Кивнул на ноут.
— Камера пашет?
— Технически — да, — ответил за меня Мастер. — Практически — не видно ни хрена. Снег.
Пискнул опять телефон. Пришло сообщение от Кости: «Привет, дорогой. Я его плохо знаю, вроде норм.» Ну норм так норм. В принципе, сам вижу, что норм.
— Смотрите, — Янош взял в руки многострадальный карандаш, с сомнением посмотрел на обгрызенный кончик, и стал тыкать в карту. — Что мы знаем? Сил и средств для полноценного наступления у сепаров нема.
— Зашибись, — сказал Мастер и открыл буржуйку.
— Точнее, не было до вчерашнего дня. Вчера в Докуч прибыли…
— … двадцать единиц бронетехники и триста человек особового склада, — перебил я. Похвастался обізнаністю.
— Мда, — сказал мрачно Янош. — Ты тока в фейсбуке об этом не пиши.
— Да вы сговорились все! — возмутился я. — Когда это я оперативную обстановку выкладывал в фейсбуке?
— Ничо, ничо, лучше лишний раз сказать. Короче! При таком раскладе — чего мы боимся?
— Наступления, — сказал Мастер.
— Досрочного отзыва Васи из отпуска, — добавил я.
— Приезда замкомбрига, — произнес появившийся из блиндажа Федя.
— Юмористы, мля, — проворчал замкомбата.
Федя в накинутой на футболку куртке от такой же, как у меня, утепленной горки сжимал в огромной руке пакет и тапочки. В одной руке. Во второй была термочашка, и я был уверен, что в ней — ужасающий зеленый чай с не менее ужасающим количеством сахара. Как Федя это пил, никому было не понять. Зато и мыслей попросить «дай отхлебнуть» ни у кого не появлялось. Федя направлялся в баню, и это желание было написано на его лице огромными буквами, и с этого праведного пути сворачивать Федя не собирался.
— Шо с камерой. Лазил? — я вспомнил про утреннюю задачу.
— Лазил. Все нормально, все заработало. Тока не видно ничего, — буркнул Федя и устремился на выход, пока я не задержал его новыми дурацкими вопросами.
— Чего сразу не доложил? — крикнул я в широченную спину.
— Ты борщ ел! — послышалось уже из-за хлопнувшей двери КСП.
— Блин, — сказал я.
Все смеялись, даже ранее безучастный водитель растянул губы в улыбке.
— Так. Поржали? Поржали. Смотри, — Кирилл опять обернулся к карте. — Мы не думаем, что будет наступление на вас. Мы вообще не думаем, что вот прям это будет «наступление», сейчас не четырнадцатый, такой группировкой не наступишь.
— На нас — наступишь, — тут же сказал я. — Аж бегом. Нас тут восемнадцать. И двенадцать — на «четырнадцатой». Мастер, позови Президента, кстати. Итого — тридцать человек и одна «бэха».
— Не паникуйте, мужчина. Есть еще «Эверест», там почти сорок. И есть маневренная оборона, только не как у тебя — «волыньки» разные и пятьдесят копеек в выстрелах, а в пределах батальона. Перед Ольгинкой стоит танковая рота, за Ольгинкой — разведрота на бэтэрах. Если на тебя навалятся, надо полчаса, чтобы выйти на рубежи и дать звиздюлей всей этой ботве.