— Ой, как с тобой скучно! Ты бы могла тогда уж просто пофлиртовать с ним. И не надо так на меня смотреть, флирт совершенно ни к чему не обязывает. Это просто приятное времяпрепровождения как для тебя, так и для твоего собеседника. Ты же говоришь 'спасибо' и не считаешь себя должником по гроб жизни за это!
— Подумай о чём-нибудь другом. Посчитай голубей.
— Может, тебе парня найти? Я могу помочь. Советом, конечно же. Найду тебе идеальную пару.
Я проигнорировала её слова, хотя на остановке кроме нас никого не было, только старушка одна торговала семечками в десяти метрах. Голуби с надеждой ходили вокруг неё, но безрезультатно. Эва не стала повторять; она как-то подозрительно замолчала и задумалась.
— А ведь ты говорила, что нашла парня, — медленно протянула она, а я крупно пожалела, что сболтнула лишнего на анатомии. — Вот ведь я невнимательная, почти не обратила на это внимания. Ты тогда посмотрела на одного симпатягу и ещё сказала, что его зовут… его зовут…
— Я не говорила, как его зовут, — огрызнулась я, чуть не попавшись на её удочку и не назвав имя Андрея. — И он тоже не мой парень. Он встречается с Виолеттой, которую я, к твоему сведению, недолюбливаю. И его тоже.
Ну и что, что вру. Она не священник, ей можно.
Видимо, Эва умела читать между строк, по крайней мере в отношениях между людьми. Она ничуть не поверила, что Андрей мне не интересен, и… прицепилась.
— Ну что же, неплохой выбор. Высокий, красивый, перспективный. Правда на мой вкус — он несколько эгоистичен.
— Ты его не знаешь!
Ну когда же приедет автобус хоть какой-нибудь! Любой! Пусть даже не в ту сторону. Нам с Эвой, вообще-то, нужен тринадцатый маршрут, но на худой конец сойдёт и девятый, и тридцать первый. Последний уж на самый крайний случай, а то с его остановки ещё топать и топать до улицы Ленинградской, на которой и жил Михальчук.
— Ты забыла, я весь год, пока учился твой класс, проторчала в проклятом кабинете химии. Я всех симпатичных парней выучила, так что знаю, о чём говорю.
— Лучше бы саму химию получше учила. Тогда бы знала, что фенол, которым тебя отравили, имеет неприятный специфический запах, значит, пить его нельзя.
Эва махнула рукой, словно говоря, что те дела давно минувших дней, а ей интересна жизнь сегодняшняя. Вот жизнерадостное и на редкость беспечное привидение!
— Значит, это он, — вздохнула Эва, кокетливо подмигнув мне. — Вроде бы, он учиться неплохо, из института его не выпрут, вот только один недостаток всё-таки у него есть…
— Да много ты знаешь! — Я начинала закипать. До жути не люблю, когда начинают лезть в мою личную жизнь, ведь они потом ещё и советы начинают раздавать.