Твое – вон то, отвратное
(С) Инет
Это он считал, что злился, когда обнаружил книгу в пакетике, а потом и прочитал ее? Когда он узнал в одном из героев себя? Нет. Будем считать, что он был в недоумении. А вот злился он сейчас.
Бесился. Негодовал. Нет, каков идиот, а?
Сейчас, в такси, Лев придумывал сто вариантов язвительных, прекраснейших ответов. Он поражал этих двух высокомерных женщин: и стаст-даму постарше. И снежную королеву помладше. Он заставлял их смущаться, краснеть и бормотать что-то невразумительной. Да он просто смотрел на них, как на оркестр и парней на прогоне перед концертом! Просто одаривал взглядом, о который, как говорила Олеся «зарезаться можно».
А вместо этого, спрашивается, что?!!! Что это все было?
Лев оглушительно чихнул. Вот если он заболеет – это будет вообще катастрофа. В ответ на эти мысли зазвонил телефон.
- Олеся! Олеся! Олесяяяя, - запел квартет у него в трубке.
- Привет, - еще раз чихнул он.
- Как поездка? – ехидно осведомилась женщина-несбыточная мечта. Хорошо, что Томбасова.
- Слушай, вот тебе не надоедает быть во всем правой, - проворчал он.
- Нет. Это слишком приятно. Знакомство удалось?
- Более чем. Сначала некая госпожа Королева допытывалась не являюсь ли я существительным или глаголом. Потом…
- Да иди ж ты! – судя по звукам, Олеся там подпрыгнула: - Королева? Антонина Георгиевна?
- Да, - с подозрением проговорил Лева. Вот не Олеся ли затеяла весь этот дурацкий перфоманс, чтобы вытащить его из депрессии?
- И как тебе?
- Сложные, непривычные ощущения.
- Я тоже себя чувствовала дура дурой, когда находилась рядом, - призналась Олеся.
- Ты? Да быть не может.
- Брось. То не человек. То – монстра просто. Человек-легенда.
Лев вспомнил кудряшки, взгляд и повадки. И кивнул, соглашаясь.
- Она у нас морфологию преподавала. После преподавателя в кабинет можно не заходить - не пустит. За каждый пропуск – по пять конспектов. И не просто там статья. Нет. Монографиями тетради исписывали. И у всех студентов приметы была: сдашь Королевой – диплом будет. Знаешь, как народ радовался тройке с первого раза.
- А у тебя что?
- Четыре, - с умеренной гордостью человека, который знает себе цену, проговорила Олеся.
- Как тебе удалось?
- Я боялась ее до дрожи в коленях, поэтому учила все, как проклятая. Она у нас еще семинары вела. Как сейчас помню, субботой, первой парой. Мы стонали. Но ходили. А потом на доске с расписанием кто-то повесил записку для нашей группы, что будут дополнительное занятие в воскресенье, в восемь утра.
- И вы? - развеселился Лева.
- Мы пришли. Всей группой. А потом сообразили, что первое апреля. Как тут не сообразить, когда дверь закрыта. Охрана нас посылает. Пускать не хотят. Мы ж догадливые – только потом сообразили, что нас развели.