И красавец вышел. А сардинцы стали соображать, не понимая, как же так... все это было не совсем обычно и не совсем понятно. То есть понятно, но, как-то странно. И так они сидели и парились - в здании скоро стало довольно душно от страдающих сидельцев. Но вскоре зашли другие - эти были знакомы, крепкие высокие парни в масках - легионеры! Тоже злобные твари и беспощадные злодеи. С ними был человек в белом аккуратном, простом хитоне, и все поняли: вот сейчас всё и начнется. И началось. В здании городского управления быстро нашли нужные списки, несколько чиновников купили свою жизнь за долг честной работы на новых правителей - это было нормально, это было честно и понятно, хотя зачем безжалостно убивать коллег чиновников - атланты были страшными хозяевами. И новые бюрократики скоро поняли, что к страшности своей атланты еще были и очень образованными господами - сразу цепко и с пониманием вгрызлись в тонкости городской жизни, которую знали лучше всех только городские чиновники.
Один из легионеров установил довольно высокую деревянную трибунку, на которой атлант разложил какие-то пергаменты и началось! Он просто зачитывал фамилии, и вызывал глав родов к себе. Сначала женщины подумали. Что их обманывают, не так они всё поняли, но на весь склад снова прозвучало пояснение - для атланта женщина равная хозяйка рода и хозяйства, наравне с мужем, или отцом своих детей. И тогда горемычные поняли - надо брать золото! Но руку, принявшую золотой дукат и какую-нибудь безделушку из золота, или драгоценный камушек, сразу метили - атланты клеймили участников страшного договора раскаленным железом! Не сходя с места, клеймо было маленьким, ставилось на плечо, и скрыть его было просто, но было в этом нечто зловещее и страшное. Хотя понятное дело и честное, чего уж не понимать, если просто пояснили: «Ищи дурака. Взбредет в голову придти за новым дукатом и права качать, я сардинка, да я Дуся Хитропопая, Дульсинея Слишком-умная, все меня знают, где мое золото? Подставляй руку - получишь дукат!» Клеймо было маленькое - чуть с ноготок - потерпеть было можно. Тем более, сразу были извещены жители Кальяри о главном: получил знак, получил золото - иди на свежий воздух с чистой совестью. Чего тянуть? Забирай детей, забирай стариков, и вперед - в море, освежиться, оправиться, справить большие и малые нужды. Потом покушать вкусной каши и на судно - завтра все будете в солнечном Марселе, все получите новые дома, атланты присмотрят за порядком - вы нам не слуги, но знак на ваших руках, кой чего будет стоить, вы уж поверьте. Нашлись умники, которые сразу подставили руку - и я хочу метку - раз вы так говорите, я хочу метку, что это атланты сделали. Не жалко - агент легата Алекса только хмыкнул: вот всегда найдутся умники и ловкачи, которые непонятно чем чуют выгоду! В Марселе была серьезная договоренность - дать сардинцам шанс, не грабить сразу новеньких, не давить нагло - гнуть можно, ломать нельзя. Был некий упрек у легатов в душе от жесткости своего поступка. Но не нужны им были взрослые люди на своей земле - тупые, грубые. Никчемные люди? - Спасибо не надо. Платить золотом побежденным... это было за пределами разумения современных людей. Но была в этом жестокая и вечная истина - договор дело серьезное - это не шутка, это факт, заключенный на пергаменте, жители Сардинии ставили крестики в пергаменте, четко помечая, что золото получено - родина продана. А имеют простые люди право продавать свою землю, землю на которой стоят их дома, не имеют они такого права - это все вторичное, не важное и смешное. Приплывут арагонцы мстить и возмущаться и свои порядки возвращать - да ради бога, ждем с нетерпением! А сардинцам назад на Сардинию хода нет - всех предупредили - тех, что по горам вздумает прятаться и беспорядки творить, и вольности воображать - всех этих вольнолюбцев ждет невеселая участь - амазонки обожают охоту. Амазонки обожают охоту в горах, они выросли в горах, они всех умников вырежут. Перестреляют, и подловят в засадах.