— Но… — госпожа Клай растерянно хлопала глазами. — Наши вещи. И…
— Ничего там вашего нет!
— Отпустите Алекс, — рычал Морган.
— Девчонка пойдет со мной. Как я и говорила, из нее получится хорошая жена для Фила.
— Вы не имеете права, — горячился Морган.
— Она совершеннолетняя, — усмехнулась Нимертия, зло сверкнув глазами. — Пусть сама выбирает! С вами — на улицу, или в дом, где ее ждут и готовы принять.
— На определенных условиях? — Ариадна сложила руки на груди. — Как адвокат дома Марлоу я буду представлять интересы наследницы…
— Наследницы?! Ха-ха-ха! Вы слышали, что сказал нотариус? Или у вас что-то со слухом, милочка? Фил — глава дома Марлоу! Чем не жених для девчонки, подобранной дураком-братом на улице? Да она должна быть на седьмом небе от счастья!
— Мы будем оспаривать завещание, — решительно заявила адвокат. — Я составлю иск, мы обратимся к гильдии артефакторов и при необходимости дойдем до его величества! Завещание — подделка, и я это докажу!
Морган беззвучно похлопал Ариадне и подмигнул мне. Удивительно, но дворецкий умудрился проделать все это так, что никто ничего не заметил, кроме, разумеется, тех, кому эта пантомима предназначалась. Сердце забилось сильнее. Пока все идет по плану…
— Вы хотите обвинить меня в том, что моя контора нечестно ведет дела? — голос нотариуса от возмущения сорвался на фальцет. — Да я на вас в суд подам! Девчонка!
— А вы? Вы сами не удивлены, господин Хоккинг? — волосы Арианды слегка приподнялись у корней и полыхнули золотом, да так, что нотариус зажмурился, еле сдерживаясь, чтобы не прикрыть ладонью глаза. — Вы знали, как Питер Марлоу относился к детям. Знали, какие отношения у него были с теми, кто служил в его доме. Вам кажется вполне естественным, что он никого, кроме госпожи Нимертии не упомянул в своем завещании? Отвечайте! Я задала вопрос.
— Да как вы смеете разговаривать со мной в таком тоне? — нотариус, горячась все сильнее и повышая голос, тем не менее, сделал несколько шагов назад — подальше от адвоката Рендберг. — Я подам жалобу на ваше поведение в коллегию адвокатов.
— Ваше право, — Ариадна равнодушно пожала плечами, а я почему-то подумала, что еще чуть-чуть, и она могла бы обернуться.
В львицу. Прекрасную, золотую, и очень сердитую! Ну, все. Моя реплика — и уходим!
— Хватит, — я говорила тихо, едва сдерживая слезы, что было совсем не трудно. — Отца больше нет. А мы, как стервятники, делим добычу. Он так решил, и пусть же исполнится его воля…