– Спасибо, всемогущие боги! – закричал мальчик. – Я теперь всегда буду хорошим!
Звезды продолжали свое паление, ярко вспыхивая раз за разом. Они падали прямо в протянутые детские ладошки. Так казалась сначала, но когда звезды оказались уже низко, пастушок понял, что они летят к его деревне, и теперь их увидят все. А ведь это его дар! На его мольбу откликнулись боги! Мальчик обиженно засопел, едва не заплакав, но зло стер кулаками слезы, бросил сердитый взгляд на стадо и бросился со всех ног к деревне.
Первая звезда уже совсем низко. Она оказалась намного больше, чем думал пастушок, да и выглядела странно. Чем ближе опускался дар богов, тем различимей становилось, что звезда не шар света, как казалось с земли, а вытянутая с короткими штуками по бокам и сзади, напоминавшими то ли крылья, то ли еще что-то. Только эти крылья не махали. А еще были какие-то штуки, которые плевались огнем… а может и не огнем, а просто тем самым ярким светом, который мальчик принял за мерцание. Да и сама звезда не светилась, только местами, где имелись квадратные дыры, похожие на окна, но без перекладин. От звезды шел неприятный гул, от которого ломило зубы и хотелось заткнуть уши.
Вторая звезда была еще высоко, но она быстро догоняла первую, продолжая вспыхивать в ответ на плевки светом первой. Второй дар был похож на огромную птицу, раскинувшую по ветру крылья, широкие, от острого носа до самого хвоста, торчавшего, как стрела. И эта звезда светилась не полностью. Мальчик всегда представлял себе звезды совсем иначе, и сейчас даже не знал, нравится ему то, что он видит, или нет. Такие в карман не спрячешь, такие даже в замке хозяина уже, наверное, увидели. А если это так, то он приедет и совсем заберет себе божественные подарки. И никаких тебе золотых и гордости родителей.
Пастушок остановился, сердито топнул ногой и побежал дальше. Отсветы огня он увидел, еще не добежав до деревни. Потом послышались крики, потянуло дымом и неприятным запахом паленого мяса. Мальчик снова остановился и подкрался к деревьям, росшим ближе всего к околице. Горела его деревня. По улицам метались люди. У кого-то в руках были мечи, у кого-то просто вилы. Женщины выносили из домов детей, ковыляли старики. Бабка, жившая через дом от пастушка и его семьи, проковыляла к околице и страшно закричала. Волосы ее горели, а через мгновение горела и вся старуха.
Мальчик зажал рот ладонью, со страхом глядя на странных существ в темной одежде, облегавшей тело от шеи и до самых ног. Головы их были круглыми, больше, чем у всех, кого знал маленький пастушок. Но самым страшным было то, что головы эти казались черными, не имевшими ни глаз, ни ртов, ничего. Просто гладкие и темные, и к них, как в зеркалах, отражались языки огня. Они держали в руках непонятные штуки. Эти штуки вжикали, и тогда те, кто пытался напасть на безлицых, падал замертво. В телах их появлялись дымящиеся дыры. Это тоже было страшно.