Это он только потом узнал, почему пришелся по душе ее родителям. Им просто до ужаса надоело вытаскивать ее из различных неприятностей, вот и обрадовались, что наконец в жизни дочери появился взрослый состоявшийся мужчина. На скорой свадьбе настаивали, подкупали Велесова всячески. Считай, пыль в глаза пустили, хотели подсунуть ему в жены настоящую акулу. А он, дуралей, повелся на их россказни.
Нет, с Ритой покончено раз и навсегда.
Какое бы приданое ни сулил ее отец, как бы ни умолял, обратно он эту профурсетку точно не возьмет.
Последние несколько дней на Максима навалилась апатия, даже, можно сказать, депрессия. Получается, всё, чем занимался последние два месяца, улетело в трубу. Плюс куча денег в трубу, ведь ремонт сделал, во второй магазин тоже пришлось вложиться. А прибыль где? Нет ее. Ни материальной, ни духовной.
Максим просто закрылся дома. Даже на работу ходить не хотелось. Ничего не хотелось. Слонялся из угла в угол и потихоньку сходил с ума. На душе стало безумно горько, и даже не из-за Риты.
Адель всему виной!
Не хватало ему этой чертовки. Сейчас как никогда ясно понимал — не хватало. Ее внимательного взгляда, нежного голоса, заботы… Она потихоньку начала мерещиться ему в каждой комнате то ли от голода, то ли от расстроенных чувств.
Будь она сейчас здесь, уж точно не голодал бы. Сделала бы ему эти свои знаменитые картошкодоги, будь они не ладны, борщ бы сварила, пирог испекла. Сидела бы с ним на кухне, слушала его размышления, поддерживала, как у них это обычно бывало. Что бы ни случилось, Адель всегда его ободряла:
«У тебя всё получится, Макс!»
«Ты же умный, ты справишься!»
«Да продашь ты эти новые компьютеры, ты же талантливый продавец! Придумаешь какую-нибудь акцию…»
В эти моменты Адель, как правило, выдавала ему свои идеи по продажам. И идей у нее было много. Поначалу он злился, что какая-то домохозяйка будет ему, опытному владельцу бизнеса, идеи подавать. Постепенно привык слушать… Всё-таки не зря бывшая гражданская жена — дочь профессоров, мозги у нее в некоторых областях работали исключительно хорошо.
И вот уже два месяца никаких идей. Этой ее поддержки очень не хватало.
Ее не хватало.
Велесов сделал в квартире ремонт, однако одно особое место, точнее угол, не тронул — там висела линейка-деревяшка, на ней Адель отмечала рост Бориса. В девять месяцев, в год, полтора, два… Отметки, сделанные ручками разных цветов, отлично сохранились. И вот теперь, в минуту особенно острой хандры, он пришел к этому самому углу, потрогал разноцветные отметки и принял железобетонное решение: надо возвращать Адель и Бориса!