продолжает идти вперед. Что? За что?
— Ты что ли совсем охренел? Какое еще наказание? Значит, не появлялся все это время, а
сейчас тут, как тут и сразу наказание? — я вырываю свою руку из его хватки и
останавливаюсь.
— Что, неужели скучала? — слащаво произносит парень, и я закатываю глаза.
— Еще чего! — фыркаю я.
— Ну вот и отлично! В машину, Волтер! — рявкает он и снова хватает меня за руку, таща, к
машине.
— Отпусти! Ты не имеешь никакого права, так со мной поступать! Пусти! — верещала я на всю
улицу, что было бесполезно — мы находились, черт знает, где. Да и ночью, вряд ли, кто
ходит «погулять».
— По-моему, мы уже это проходили, бесполезно сопротивляться и говорить слова вроде:
«Ты не имеешь никакого права! Пусти!» — он изображал меня, при этом неприятно пища.
— К тому же, думаю, что во второй раз будет не так страшно! — он усмехается.
— Да что ты несешь?! «Не так страшно!» — передразниваю его я. — Ты не можешь просто так
взять и выпороть меня! — крикнула в ответ я, что он проигнорировал.
Закидывая меня на заднее сиденье машины, он садится на место водителя. Странно, но во
второй раз и правда это как-то нестрашно. Совсем. Я удобно усаживаюсь на месте и смотрю в
зеркало заднего вида, встречаясь взглядом с голубоглазым.
— Успокоилась? — спокойно спрашивает он, а я закатываю глаза. Не знаю, где былой страх,
но мне действительно не страшно. Говорит ли сейчас во мне алкоголь или еще что, но мне и
в правду нестрашно.
— По-моему, я тебя предупреждал насчет этого. — вдруг говорит он, и до меня тут же
доходит, что ему так не понравилось. Из-за этой мысли вновь демонстративно закатываю
глаза.
— Я думаю, мне, действительно, стоит заняться твоим перевоспитанием. Такое поведение, для
девочки твоего возраста, просто не приемлемо. — проговаривает он, не отрывая взгляда от
дороги.
— Фу, что ты несешь! Как хочу, так и веду себя! — я морщусь от сказанных им слов, после
чего снова добавляю:
— Ну и я бы посмотрела на тебя, если бы в твою жизнь внезапно ворвался какой-то псих, с
какими-то странными «способностями», который постоянно бы указывал, как тебе жить,
постоянно что-то запрещал, а если бы вдруг ты ослушался его, то мгновенно был бы подвешен
к потолку и высечен! Мне бы, правда, было интересно увидеть твою реакцию на все это! —
всплескиваю я руками и выжидающе смотрю на него. Честно, я ожидала от него чего угодно,
но… смеха? Он, действительно, смеялся? Черт, у меня, что галлюцинации?
— Чего смешного? — спрашиваю я, все еще недоумевая.
— Ну я бы никогда бы не оказался на твоем месте, Эм. Роль жалкого раба не по мне. — он