Демон двигался сначала не очень быстро. Шло туго, необычно. А обратно настолько сладко, будто она не хотела его выпускать. Его Омееелааа… Теперь только его!
Не переставая, ласкал ее красивые полные груди, сжимал их, заставляя девушку невольно кусать его губы. Довольно рычал, постепенно наращивая темп. С ней было невероятно хорошо! Так, как, наверное, ему, тысячелетнему Тринадцатому Демону, покорителю миров, не было еще ни с кем и никогда.
Резко выйдя из нее, он спустился до ее лона и припал к нему губами. Омела постаралась подтянуться на локтях, но он зафиксировал ее бедра руками.
— Не надо… Умоляю…
Как же ему нравились ее слова теперь! Другие женские особи также, казалось, умоляли, стонали и стыдливо елозили. Но эта человечка…
Он провел языком снизу вверх по ее лону, ощущая солоноватый вкус ее крови. Она была совершенно необыкновенная. Будто созданная только для него демонесса.
Льюис удлинил язык и проник внутрь девушки. Как же было вкусно!
Омела едва слышно заскулила. Он чувствовал, как напрягся ее клитор, как увеличился в размерах, как запульсировал. Она порывисто дышала, неосознанно позволив пальцам зарыться в его волосы.
Он прошелся мягким языком по ее пульсирующей «горошине», и она закричала! Забилась в его руках. Тринадцатый Демон рывком перевернул ее на живот и, подтянув за бедра, резко вклинился так что она закричала.
Ее лоно пульсировало внутри, и это были невероятные ощущения! Демон растворился в собственном желании, потерял себя, забылся…
Он с силой вбивался в девушку, а она как-то слабо пыталась от него уползти. Она кричала, стонала и билась в его руках. А он не понимал и не хотел понимать, почему она это делает…
И когда все его накопленное и невыраженное желание сконцентрировалось в паху, Льюис позволил себе сдаться и излиться внутрь своей Омелы. Он упал на спину и закрыл глаза. Все после этого сумасшедшего секса для него померкло. И все миры перестали существовать. Все, что было до этого момента, ушло в небытие, рассыпалось в прах от охватившего его огня…
Весь мокрый от пота, Тринадцатый Демон, мертвой хваткой вцепившись в черные шелковые простыни, сдерживал себя от последнего, непредусмотренного веками порыва…
Льюис готов был разорвать Омелу за что-то, чего понять пока еще не мог… А она вдруг осторожно прильнула к нему и положила голову на его раскаленную яростью и ненавистью грудь…