Экран вдруг издал лёгкий треск и начал отображать размытую картинку. Есть! Девайс смог засечь объект. Всё внимание вмиг сосредоточилось на матовой поверхности. Дрожь нетерпения прокатилась по телу. Секунды стали казаться бесконечно длинными. Когда, наконец, изображение станет достаточно чётким, чтобы можно было понять, где сейчас Евгения? В груди жгло от бешеных эмоций. Как же Князя заводила непредсказуемость девчонки.
Посторонний звук, раздавшийся сзади, не сразу был опознан как стук в дверь. Посетитель оказался настолько некстати, что Князь едва успел сообразить нажать кнопку, которая приводила в действие стену, закрывающую экран. В комнату вошла Ливона.
— Что тебе? — резко бросил Князь.
— Работаешь? — робко поинтересовалась она.
— Я же просил, не беспокоить меня, когда нахожусь здесь. Что не понятного?
Князь редко повышал голос на Ливону. Но сегодня она раздражала своим присутствием настолько, что он получал удовольствие от своих хлёстких слов, заставляющих её сжиматься в комок.
— Извини, — она спрятала взгляд. Боялась смотреть мужу в глаза, когда он настолько не в духе. — Просто наш малыш… Он всё утро плачет. Может, приболел?
— Ну, так пригласи врача, раз заболел, — раздражённо скомандовал Князь и кивнул в сторону двери, чтобы жена убиралась.
Та послушно вышла из комнаты. Поспешность, с которой приказ был выполнен, смягчила гнев. Где-то в глубине души даже жалость шевельнулась. Ладно, купит потом Ливоне какой-нибудь подарок.
Как только та скрылась, Князь не поленился — встал, чтобы запереть дверь. Не хотел, чтобы кто-то ещё помешал его занятию.
Стена поднялась, открывая экран. Теперь картинка была совершенно отчётливой. Князь увидел именно то, что хотел. Он удовлетворённо откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Всё получилось. Евгения в тюрьме. Игра вновь вошла в нужную колею. Всё-таки он правильно рассчитал ходы. Игроки пытались импровизировать, но не смогли переиграть Князя. Теперь только от него зависит судьба девчонки. Он будет решать, когда и что с ней должно произойти. Он снова чувствовал себя режиссёром.
Князь открыл глаза и долго с упоением смотрел на картинку на экране. Даже в тюремной робе Евгения выглядела соблазнительно. Упрямая косая чёлка, чуть пухлые губы, взгляд испуганный, но не затравленный. Сколько потребуется дней, проведённых в Тортуре, чтобы эта гордячка стала покорной и бросилась на шею тому, кто внесёт залог? Два, три, неделя?
Князю не хотелось долго ждать. Ему казалось, он может не вытерпеть первым. Он представил, как отвезёт её, измученную неволей, в особняк. Как окружит роскошью — пусть почувствует контраст. Он сам приготовит ей ванну. Лепестки роз и лавандовый гель. Она войдёт во вспененную воду. А он будет смотреть на её грациозные движения. Он не будет торопиться. Есть в ней что-то такое, что хочется распробовать не спеша.