— Я же сказала, хочу понять, почему Вячеслав Георгиевич отписал мне дом. Какие-то мотивы у него должны были быть? — ответила Евгения с лёгким возмущением в голосе.
Возмущение, как Макс понял, адресовалось не Кольцову, а ему, его настойчивому любопытству.
— Ну, мотивы-то разгадать не сложно. Я так понимаю, это его благодарность за твои… — Макс подбирал слово поделикатней, — заслуги.
Намёк Евгении явно не понравился. Взгляд серых глаз стал не просто строгим — стальным.
— Я не была его любовницей, если ты об этом.
— Не была? — саркастично усмехнулся Максим, показывая, что не верит. — Не замечал у отца благотворительных порывов.
— Так у тебя есть письмо?
Евгения всем видом демонстрировала, что если послания нет, разговор закончен. Как, однако, её разозлил намёк Макса.
— Письма у меня нет. Но я догадываюсь, где оно может быть. Наверняка, лежит внутри дома. Могу отвезти.
— Благодарю, — теперь уже сарказм слышался в голосе Евгении. — Но твоя помощь мне не понадобится.
Она встала из-за стола и быстрым шагом направилась прочь. Да, разучился Максим общаться с девушками. Раньше они вот так от него не сбегали. Раньше они готовы были ехать с ним хоть на край света.
Он смотрел, как удаляется Евгения. Как решительны и одновременно легки её движения. Как в такт шагам колышутся волны каштановых волос. Как ветер играет её летней длинной юбкой, опутывая невесомую ткань вокруг стройных ног. Девушка из его прошлой жизни, за которой так хотелось красиво поухаживать. Девушка, которая в теперешней жизни стала одной из игрушек отца.
Евгения сбавила скорость, только когда удалилась от скверика на приличное расстояние. Хотелось поскорее скрыться с глаз Максима. Его намёк насчёт связи с Кольцовым разозлил и неожиданно для самой Жени стал болезненным. Ей было абсолютно наплевать, что Тамара и Лиза предположили то же самое. Пусть думают, что хотят. Но слова Максима ранили. Не хотелось, чтобы он считал её кем-то наподобие Карины. Почему? Евгения не знала. Просто не хотелось и всё. Хотя возможно причина в том, что в Жене всё ещё жива её увлечённость двухгодичной давности?
Конечно, слухи, которые расползлись по компании после скандала, напрочь поменяли её представление о Максе. Пелена спала с глаз. Но сегодня, когда они сидели за столиком друг напротив друга, Женя на мгновение забыла о тех тоннах негатива. Максим, конечно, сильно изменился. Черты лица стали более жёсткими. На нём не было дорогущих брендовых шмоток, в каких привыкла его видеть. Но одно не поменялось. От него по-прежнему исходила энергия и магнетизм. Его мужское обаяние никуда не делось. Пожалуй даже, стало ещё ярче.