На первом курсе он получил кличку Дьявол. Банальную, но она чертовски ему шла. Сейчас, когда не сразу отвожу взгляд, понимаю, что его улыбка, которая в этот момент принадлежит только мне, не от мира сего. Демоническая. С такой заманивают в ад, где бросают на самые острые скалы. А рядом с ним… Славик. Едва не морщусь, когда понимаю, что он и есть тот, кто «меня хочет». Об этом разве что ленивый не знает.
— Да ну тебя.
— Что? В последнее время в наших разговорах ты фигурируешь регулярно. Аля, Аля, Аля…
Оксана отставляет пустой бокал на низкий столик и тащит меня за руку с дивана, и я иду, покачиваясь на высоченных каблуках. Редко ношу их, но сегодня поняла, что зря. Кажется, парни готовы себе шеи посворачивать, когда девушка со стройными длинными ногами ещё и туфли на каблуках надевает. На танцполе уже настоящая вакханалия — Костюков Паша скачет козлом, изображая рок-музыканта под кайфом. Остальные парни ржут. И мне хочется влиться в это безумие, пропитанное ощущением бесконечного счастья.
Я двигаюсь плавно, в противовес мелодии, что взрывает барабанные перепонки. Прикрываю глаза, и мне кажется, что все взгляды прикованы ко мне.
Вместо быстрых битов вдруг начинают звучать ноты медленной мелодии, и я чувствую себя не в своей тарелке. Даже Оксану подхватывает в танце Ярик Мельников, а я стою и покачиваюсь из стороны в сторону, как дура.
— Ты не против?
Этот низкий, чуть хрипловатый голос, который пробирает до самого нутра и посылает по телу табун мурашек, просто не может принадлежать Давиду. Он прижимает меня к себе — с силой, властно, будто ему совсем не нужен ответ. И наверное, так и есть.
— Не против.
Бросаю быстрый взгляд на Оксану, но она не обращает на нас внимания. Кружится с Яром, запрокидывает голову, смеётся над его шуткой.
— Хотела взять благословение у подруги? — наклонившись к моему уху шепчет Дав. Притягивает к себе ближе, так что между нами не остаётся места даже для короткого вдоха. Я начинаю паниковать, но это ощущение тесно сплетено с едва заметным возбуждением. Это всё вина алкоголя — не иначе. По крайней мере, мне почти удаётся убедить себя в этом, когда мы продолжаем танцевать.
— С чего ты взял, что мне нужно чьё-то благословение?
И это тоже говорит спиртное, не я. Давид улыбается краешком губ, снова напоминая мне о том, что кличка Дьявол дана ему неспроста.
— Это хорошо, что не нужно.
Дальше танцуем молча. Мои руки — на его плечах, и так хочется пробежаться пальцами по волосам на затылке Давида. Глупое желание, которое не приведёт ни к чему хорошему. Встречаюсь взглядом с Оксаной, и та подмигивает, окончательно возвращая мне ощущение, что я всё делаю правильно. Странно, но сейчас в руках Дьявола я чувствую себя так, будто наконец достигла того, к чему шла долгие годы.