…Учебный день прошел спокойно, тихо и скучно. Никаких эксцессов с терхами, никаких новых скоростных писем, и никаких происшествий. Лекции, семинары и снова лекции. Причем без Эзро и его товарищей. Это меня и радовало, и тревожило. Как будто вдалеке от терха мне его недоставало, но стоило ему приблизиться, как хотелось бежать что есть мочи. Не оглядываясь и не останавливаясь.
Как странно! Я, всегда такая предсказуемая и правильная, буквально бросалась из крайности в крайность.
Впрочем, я быстро обо всем позабыла, когда после занятий встретилась с Ларсом.
Он ждал возле аудитории и, заметив меня, сразу подошел, обнял. Вея поспешила в общежитие одна, помахав мне рукой.
— Как прошел день? — поинтересовался парень.
— Неплохо, — ответила я, не желая вдаваться в подробности.
— Ты чудесно выглядишь в этой форме.
— Спасибо. — Я немного смутилась — отвыкла от таких комплиментов.
— Все заслуженно.
Мы с Ларсом поужинали в местном кафе румяными горячими блинчиками. Я взяла себе — с джемом, а Ларс, как обычно, с мясом.
После вкусняшек мы вышли в парк Академии, окутанный первыми сумерками. Фонарики кружили в воздухе, словно рой причудливых насекомых. Внезапно глаза Ларса загорелись, и он предложил:
— Хочешь, покажу, что сделал на практике?
Я собиралась подышать свежим воздухом, немного вернуть себе ощущение размеренности, спокойствия и умиротворения, которые всегда посещали меня рядом с Ларсом. Но, заметив воодушевление парня, только кивнула, и мы вместе двинулись в его комнату. Ларс уже приглашал меня к себе в гости, так что я с радостью согласилась.
Старшекурсникам выделяли каждому по комнате. Белые, обставленные деревянной мебелью, светлые и просторные помещения — ну просто мечта студентов с первого по третий год обучения.
На рабочем столике парня обнаружилось замысловатое устройство, похожее на морскую раковину. Оно переливалось и поблескивало.
— Красиво. А что умеет эта вещица? — искренне восхитилась я.
Ларс подмигнул, коснулся одного из витков, и комнату наполнила музыка, наподобие органной: торжественная и величественная, она пробирала до кончиков пальцев. Парень коснулся другого витка — и зазвучала быстрая веселая мелодия, исполненная солнца, жизни и радости… Следующее касание — и зазвучала та самая музыка, под которую мы танцевали на Мифримов день.