— А так у нас все хорошо, — лгала напропалую. Сейчас я готова лгать вплоть до обсуждения свадьбы, настолько мне не нравится поведение мужа Клавдии Александровны. — Ницца способствует романтике, как и вся Франция, — пожала плечами. Павел смотрел на меня удивленно.
— Рад за вас, поздравляю с наследницей. Неожиданно прямо, — сказал Олег Викторович, смотря на Катю.
А мне захотелось прижать малышку к груди. Радости в глазах мужчины было и следа. Я, конечно, понимаю, что это не его внучка, но мог хотя бы за жену порадоваться. Хотя что это я? Как я понимаю, он надеется когда-нибудь получить состояние пасынка, которое превышает его. На месте Павла я бы тщательно следила за ним. Мало ли. Я уверена, что он вполне мог помочь организовать какую-нибудь пакость пасынку. Он даже не стал уточнять, какая именно была подстава, и почему Волков так уверен, что ребенок его. Это подозрительно.
— Ты так бизнес не уничтожишь, пока в разъездах? А то наследовать будет нечего.
Я думала, Павел сейчас резко выскажется, но он ответил спокойно:
— Не стоит так беспокоиться, все под контролем.
Удивительно, смог сдержаться.
— Олег, хватит о работе, — осадила Клавдия Александровна.
— Хорошо, дорогая, я же о твоем сыне забочусь.
В гробу я видала такую заботу. Интересно, если отчим замешан в деле с фотографиями, то мог оставить какие-то улики. Надо обдумать. Хоть какая-то зацепка должна была остаться.
От этой мысли меня отвлек звонок. Номер был незнакомый, но, подняв трубку, услышала взволнованный голос соседки. Это не предвещало ничего хорошего.
— Оль, твоей маме стало плохо, ее увезли в больницу.
— В какую? Что с ней?
— Врачи говорят, что-то с сердцем. Решают вопрос об операции. Говорят, состояние тяжелое, неизвестно, как перенесет ее.
Я побледнела, а Волков почти одновременно с его матерью спросили:
— Что случилось?
— Мама в больнице. Все плохо… — произнесла дрожащим голосом. У нее были проблемы со здоровьем, но врачи уверяли, что до операции не дойдет. А теперь, когда ей стало плохо, я оказалась за тысячи километров. — Я сейчас же вылетаю! Какая больница?
— Двадцать пятая.
— Мы с вами!
Отчим Павла хотел поспорить, но ему хватило одного взгляда Клавдии Александровны, чтобы оставить свои мысли при себе. Павел уже звонил помощнице, чтобы она заказала нам билеты, а сама ехала в больницу и держала нас в курсе. Его мать с отчимом тоже с кем-то разговаривали.
Катюшка растерянно смотрела на нас всех:
— А когда на море?
— Попозже. Солнышко, мы сейчас полетим на самолете. Посмотрим облачка.
***
Вещи я собираюсь, зашвыривая в чемодан, не заботясь об аккуратности. Мне сейчас все равно, если что-то забуду. В конце концов, это всего лишь вещи.