— Нет! — Она хлопнула себя по лбу. — Об этом я даже не подумала! И потом, как объяснить, зачем мне нужны контакты?
— Верно. Но надо узнать хотя бы название фирмы.
— Название я знаю!
— А еще хорошо бы мне застать его, явившись без предупреждения, но не столкнуться с Кристианом… — произнес я, задумавшись над тем, как устроить все в лучшем виде. Встретиться с Джорджо надо так, чтобы никто не смог потом поведать об этом Каролине. Хватит того, что об этом может поведать ей сам Джорджо.
Улыбка сползла с губ моей дочери, и она тоже погрузилась в раздумья.
— Я, конечно, постараюсь найти способ выяснить это…
— Иоле, если по каким-то причинам ты не можешь, оставь, — сказал я поспешно. Выражение лица Иоланды было очень странным, я не понимал, какие внутренние демоны раздирали ее на части. — Я сам найду способ встретиться с ним.
— Не списывай меня со счетов, папа, тем более у меня есть одна идея…
— Как, кстати, поживает, Крис? — спросил я добродушно.
— Ты его помнишь? — Ее голос прозвучал сдавленно.
— Разумеется, — хмыкнул я. — Как не помнить твоего лучшего друга?
— Ну… Я-то забыла! — заявила она с наигранной беззаботностью.
— Ну… У тебя память девичья, а у меня вполне приличная, — улыбнулся я беспечно, надеясь, что моя наигранность не была так заметна, как ее.
Спал я крайне плохо. Мне всю ночь снились какие-то дети, причем нечеловеческого происхождения. Чудной старец пытался навязать мне заботу о них, я рьяно отказывался, не признавал детей своими, но старец настаивал. А потом выдал и вовсе загадочную фразу, которую я помню лучше всего остального сна. Все другие видения постепенно размылись, а слова старика звучали в моей голове всю дорогу до офиса. Он упрямо заявил, что я должен обеспечить этого ребенка родителями, что у него должны быть мать и отец.
Мадонна, почему я?! Меня еще во сне это возмутило! Я уже позаботился о троих своих детях, почему я должен еще пристраивать чужих?! Но если считать сон вещим, то получается, моя задача — убедить Элио быть нормальным отцом, а не stronzo… Как, интересно, я могу заставить Элио быть нормальным отцом? В восемнадцать я его уже не перевоспитаю. Что выросло, то выросло.
Впрочем, я не верю в вещие сны.
— Сегодня ты совсем помятый! — сделала мне комплимент Эмма, едва я вошел в офис. — Слушай, ты, похоже, стареешь.
— Спасибо, ты очень любезна. — Мне невыносимо хотелось показать ей язык.
— Глянь на себя! Причесаться забыл, рубашку застегнул неправильно. Старческая рассеянность, — поставила она диагноз.
Я испуганно повернулся к зеркальной створке шкафа. И ужаснулся. Хорошо, я езжу на работу на личном транспорте, а то ведь стыдно в таком виде людям на глаза попадаться. По-быстрому перезастегнув рубашку, я рукой пригладил растрепанную челку и обернулся к Эмме.