— Пошел вон, — прошелестел брат и волк рванул прочь. Сам Фатон преодолел ступени и встал напротив. В одном шаге. — Зачем ты провоцируешь? Неужели так сложно…
Он пытался принять привычный вид, но не выходило. А у меня зудели пальцы от желания его касаться. И в бездну все сомнения, я протянула ладонь и положила на его щеку полыхающие пальцы.
— У тебя жар, — рыкнул брат, подхватывая меня на руки и занес в дом. — Ты больна? Почему не сказала?
Деловито устроив меня на диване, мужчина хотел отойти, но я вцепилась в него… когтями и подтянула обратно, сажая рядом с собой.
— Не уходи, — попросила я и забралась к нему на колени. Фат не смог бы мне помешать, даже если бы попытался.
Теперь поняла, почему ночью он остался со мною. Не смог вырваться из моих цепких рук. Да и кто бы смог? Застонав от отчаяния, попыталась втянуть когти, но не вышло. Моя вторая ипостась точно знала, что ей нужно. А точнее кто.
— Тише, маленькая, — пробормотал Фат, осторожно гладя меня по голове. — Испугалась?
Мотнув головой, я все же смогла произнести:
— Тебя никогда.
— Ну, что же ты, — почти нежно произнес он рокочущим голосом раксаша, отчего я прильнула к нему крепче. — Стоит ведь бояться… Ты меня так совсем раздавишь.
Конечно, брат лукавил. Навредить ему у меня вряд ли вышло бы. Даже если б я хотела. Но все же мне удалось отцепиться от жесткой куртки и спрятать измененные ладони за спину.
— Что с тобой? — впервые в его голосе слышалась забота.
— У меня… горячка, — призналась, будто со скалы прыгнула.
— Это часть изменения?
— Почти, — кисло подтвердила я.
— Тебя нужно отправить домой. Твоя мать…
— Нет! — я почти спрыгнула с него, как мое тело спеленали сильные руки. — Нельзя домой. Мне нельзя.
— Перестань истерить, — быстро же он пришел в себя. — Твоя мать знает, что делать, верно? Это ведь ваши женские штучки? То есть проблемы…
Бедняга. Он никогда не видел истинного обличия моего рода по женской линии и всегда считал, что имеет дело с волчицей.
— Я знаю причину.
— И?
Нервно кусая губы, я опустила лицо. Как мне признаться, что до тех пор, пока я не воссоединюсь со своим мужчиной, не излечусь. И этим мужчиной был он сам. Я чуяла каждую составляющую его аромата. Влажные лепестки белого клевера в лунную ночь. Он сводил меня с ума каждый раз стоило оказаться в поле, у реки.
Мой вид перенял особенность истинных. И я могла выбирать из нескольких высших. Это было против всех законов нашего вида. Об этой аномалии знали лишь мы сами. И какого же было мое удивление, когда я смогла ощутить запах другого мужчины. А потом еще одного. И еще. Мать объяснила мне, что это означает и почему нельзя говорить другим об этой способности.