Биорк проснулся, когда дневная жара начала спадать. Пройдет хора — и вечерние паломники потянутся в храм, чтобы принести бескровные дары Великому Быку. Комната, в которой он спал, была пуста. Зато служебный двор храма-монастыря был полон народа. Служки, «синие» служители, рабы (в Ангмаре их было немного, но они были). По вымощенному камнем подворью бродили оисы[23], оставляя после себя кучки помета. Два старых нонтора вращали деревянный маховик над колодцем, и струйка воды непрерывно текла по узкому акведуку в священные водоемы слева и справа от Аллеи Паломников. Был на подворье и собственный водоем под двускатной тростниковой крышей. Омовение — вещь крайне необходимая в здешнем климате. «Слава» о Тумесе уже разнеслась по служебному двору, но туор надеялся, что его известность не выходит за пределы касты храмовых служек. Он ополоснулся в бассейне (двое голых мальчиков-служек, увидев Биорка, поспешно полезли из воды) и отправился искать Скона.
Старшего служку он застал за благородным занятием — поркой. Заметив Тумеса, будущий «синий» оставил в покое разрисованные тростью ягодицы наказываемого (тот тут же улизнул) и обернулся к туору.
— Не знал, что ты такой крутой! — сказал он. — Думаю, тебе больше пристало бы служить отважному Саннону, чем Быку.
— Я думаю, сила угодна Тору.
Скон уставился на недетское лицо туора.
— Сила угодна всем, — сказал он не спеша. — Но многие принимают за силу жестокость. Здесь, в нашем храме, жестокость не должна быть чрезмерной! — выговорил он явно услышанную фразу. — Смотри у меня! Тор не любит зряшней крови: если покалечишь кого — отдам страже Наместника.
— Меня не обидят — я не обижу! — сказал Биорк-Тумес.
— Тебя не обидят. Видели, каков ты. Дураков нет.
Туор по собственному опыту знал обратное, но промолчал.
— Все! — оборвал разговор Скон. — Быкам надо жрать. И тебе надо жрать. Набей брюхо и принимайся за работу. Живо, живо!
— Господин! Господин! — Босоногий бегун в оранжевой головной повязке догонял их, расталкивая прохожих.
Эак придержал урра, подождал, пока бегун проберется к нему.
— Начальник Саннон просит тебя вернуться! — задыхаясь прокричал бегун. Струйки пота текли по худому лицу.
— Что он еще сказал? — осведомился Эак.
— Сказал, что зовет тебя по интересующему тебя делу, господин. Больше ничего.
— Ты хочешь вернуться? — спросил Нил.
Аргенет задумался.
— Меня беспокоит светлорожденная, — сказал он. — Чем дальше, тем больше я опасаюсь этой страны.
— Думаю, светлейшая сама позаботится о себе, — сказал Нил. — Кто станет обижать женщину?
— Как знать. Полагаю, тебе нужно ехать в гостиницу. Я вернусь к Саннону один.