Пальцы, облепленные водорослями, ухватились за борт…
Третий счастливчик ухнул в самую середину лодки, победно воздев руки над головой. Дно проломилось с громким треском, внутрь хлынула чёрная вода. Вёсла остальных лодок замерли, как по команде. Толпа, беснующаяся на пристани, окаменела. Казалось, застыло само время. Мгновение превратилось в липкую тянучку: оно истончалось и удлинялось, пока не лопнуло что-то важное, скрепляющее волокна времени в единое полотно.
Вёсла лодок пришли в движение. Суда разворачивались, спешили прочь. Стекло, назвавшееся пространством, плавилось в пламени невидимой горелки. Трещины затягивались, твердь превращалась в жидкость, зыбкое марево…
В ничто.
Со всхлипом, в котором слышалось явственное облегчение, пространство — искажённое, смятое чужой волей — распрямилось. Горизонт отшатнулся, возвращаясь на прежнее место. К нему, к воображаемой границе, уходили все лодки, кроме потопленной.
Горестный стон исторгся из множества глоток. Усиливаясь, закручиваясь спиралью, он превратился в вой стаи волков, гибнущих в тисках облавы. Мечта о спасении таяла в тумане, наползавшем на пристань. Надежда? Нет, только ужас и безысходность.
Пламя приближалось.
3
Джошуа Редман по прозвищу Малыш
«Большая неудача! Большая неудача!»
Это единственная мысль Джошуа Редмана. Она жужжит мухой в кулаке, бьётся в тенетах рассудка, содрогающегося в спазмах:
«Большая неудача!»
Беженцы, пристань, лодки ещё стоят у него перед глазами. Уши, словно пробками, забиты воплями, криками, оглушительным стоном. Вот значит, каков ты, выстрел из шансера? Дуплет из двух стволов, маленькое злое чудо. Впрочем, не такое уж маленькое. Объятия мистера Редмана и мистера Пирса. Две семьи тахтонов, жаждущих спасения. Слишком много в одном месте, слишком. Избыток давления в паровом котле. Уходят лодки. Подступает огонь.
Вот как ты выглядишь, большая неудача.
Тринадцать лет — прекрасный возраст, чтобы умереть.
Джошуа Редман повторял эту в высшей степени ободряющую мысль всё время, пока бежал прочь от горящего посёлка. Сегодня он видел слишком много трупов. Багровые языки пламени лизали чёрные остовы домов, рвались к равнодушным небесам, где уже зажглись первые звёзды. Люди, которые всецело уповали на милость Господа и грядущий рай, нашли подлую гибель и обрели ад на земле.
Это тахтоны! Демоны, бесы, адские твари! Мы для них — одежда, костюмы, защита водолаза. Они нуждаются в наших страданиях, чтобы открыть чёрный ход, вырваться на свободу из своего ада.
Мы — или они!
Джош старается. Он очень старается себя убедить. В конце концов, он справляется с поставленной задачей, не правда ли? Да, сэр, справляется.