Не все люди одинаково хорошо стреляют с обеих рук. Когда Джефферсон выхватил револьвер, я понял, что он — исключение.
Картина, открывшаяся мистеру Джефферсону, и выводы, которые он сделал из увиденного, были для меня ясны, как солнечный день. Тахтоны оставались невидимы для угольного короля, зато шериф и тело Джошуа Редмана складывались друг с другом легче, чем полдоллара и пятьдесят центов. Любимчик мэра, главный претендент на шерифскую звезду, в разгар неприятных событий ломится в мэрию, под крыло к благодетелю. Зачем? Какая разница, зачем, если Дрекстон наконец решился убрать конкурента? Перед этим шериф защищал Джефферсона перед Сазерлендами, позволил ему спрятаться в конторе от пуль мисс Шиммер, сделать перевязку. Когда всё закончится, а всё рано или поздно кончается, Джефферсон и шериф выступят единым фронтом против Фредерика Киркпатрика, при котором процветающий Элмер-Крик превратился в гнездо раздора. Шерифу в итоге останется его звезда и яблочные пироги вдовы Махони, Джефферсону — вожделенный нефтепромысел, а там, чем чёрт не шутит, и мэрское кресло…
Шериф — убийца Редмана. Джефферсон — союзник шерифа.
А напротив стою я, ваш покорный слуга, с револьвером в руке. Я видел, как шериф прикончил своего заместителя. Я достал оружие. Револьвер шерифа разряжен, мой заряжен. Дурная слава Саймона Купера бежит впереди него. Болтают, что Саймон Купер бьёт без промаха, а в его пушке сидят раскаяния самого скверного пошиба. Что, по мнению благоразумного мистера Джефферсона, собирается делать моё безумное преподобие?!
И в кого теперь надо стрелять мистеру Джефферсону?
Все эти мысли вихрем пронеслись в моём мозгу. Рука сама подняла шансер, готовясь отправить крупнокалиберное раскаяние в пятно снежной белизны на широкой, как бочка, груди угольщика. Я бы не промахнулся, но в этот момент ложная душа Джошуа Редмана одержала верх над истинной.
Едва различимый взглядом шансфайтера, Редман без сил валялся на земле — дух рядом с телом. Тахтон стоял над ними — я бы сказал, тяжело дыша, но не знаю, дышат ли эти мерзавцы. Кажется, он ещё не до конца пришёл в себя, терзаем возбуждением схватки. Лучшей возможности для выстрела мне не предоставили бы и все ангелы небес.
Тахтон? Джефферсон?!
Я, Саймон Купер, более известный как Пастор, экзорцист, шансфайтер и узник острова Блэквелла, заявляю вам со всей ответственностью: я бы дорого заплатил, чтобы Господь избавил меня от такого выбора. Но у Всевышнего, похоже, были свои планы на меня.
Два выстрела слились в один.