«Я не беспокоюсь об этом».
'Почему?'
'Только… ' Он рычит и наступает мне на колени. 'Просто так.'
«Это недостаточно веская причина».
— А как насчет того, что ты меня удивляешь? — отвечает он коротко, но мягко. «Как насчет того, что, когда я смотрю на тебя, впервые в моей долбаной жизни я вижу за пределами того, что одержимо мной на протяжении многих лет? Как насчет того, что, когда ты улыбаешься, я таю? Или, когда ты смеешься, мое сердце бьется быстрее? Или когда мы касаемся, я чувствую, что перегреваюсь? Как насчет того, что я чувствую, что ты была создан исключительно для меня? Потому что ты бесстрашная. Смелая. Полна духа, которому я завидую. Или потому, что ты любишь меня больше, чем я ожидал? И ты принимаешь меня. Все обо мне. Что ты верны. Храбра. Чертовски красива. Как насчет того, что ты бросаешь мне вызов, и мне это чертовски нравится? Или потому, что, когда я смотрел, как ты спишь в моей постели прошлой ночью, мысль о том, что тебя там нет, сокрушила меня. Этого достаточно, потому что я могу продолжать, принцесса?
Я сглатываю. Это чертовски веские причины.
«Но еще слишком рано», — говорю я, совершенно сбитый с толку.
«Нет, принцесса». Он медленно качает головой. «На самом деле, чертовски поздно».
Я вдыхаю, мое проклятое сердце колотится. Смотря на него, стоящего на коленях, с таким окровавленным выражением надежды на лице. Мой святой. Мой грешник. Испорченная любовь всей моей жизни. Почему я сомневаюсь в этом?
Что я получу в замен?
Вы получаете каждую злую, продажную, уязвимую часть меня.
И разве это не самый большой приз? Я люблю каждую его лживую и темную часть. Это только слегка трахает мою голову. По большей части мне приятно, что я здесь, запутавшись в его паутине секретов.
«Ты знаете, я не могу умолять», — говорит он, восстанавливая некоторую жесткость в руках и протягивая ко мне кольцо.
«Тогда умоляю». Мой указ автоматический.
И его улыбка тоже. Он кладет свою восхитительную задницу на пятки и расслабляет руки рядом с собой, изучая меня. «Мне не нужно просить», — говорит он, не сводя глаз с моих. «Моя испорченная злая маленькая ведьма хочет этого так же, как и я».
Я надуваюсь, и Беккер поднимает брови. Затем он смотрит на кольцо, и что-то меняется в его личности. Печаль наполняет воздух, и это меня смущает. «Пока ты была с Люси вчера вечером», — тихо говорит он. «Я пошел к дедушке в его номере». Он смотрит на меня, и я вижу слезы на его глазах. Я отступаю. «Я рассказал ему, как я к тебе отношусь. Что ты для меня значишь. Как ты заставляешь меня чувствовать. Он держит кольцо. «Я просил его об этом. Это было моей бабушка. Грампс нашел этот изумруд во время одной из своих экспедиций и сделал из него это прекрасное изделие. Когда умерла бабушка, дедушка отдал его моему отцу. Он отдал его моей матери». Его голос дрожит, и моя губа тоже.