Я должна заставить синеглазого меня поцеловать. И тогда, если верить тётиным россказням, подействуют особые ведьминские чары, и я подчиню всесильного Инквизитора своей воле. Он станет моей послушной марионеткой. И когда это случится, я просто-напросто прикажу ему меня отпустить на все четыре стороны. А мучиться совестью буду потом — когда окажусь в целости и сохранности в своём любимом лесу, где меня ни одна собака в жизни не найдёт.
Дело за малым. Как вообще заставить синеглазого со мной целоваться, если он зол, как дракон, которому прищемили хвост, а у меня ещё и руки связаны?!
Задача существенно осложняется ещё и тем, что опыта в этих делах у меня, прямо скажем, никакого. Сидение в лесу не очень-то способствует хождению на свидания! Нет, я конечно, подсматривала иногда за деревенскими парочками, книжки читала, да и тётя пыталась просветить… но в таких делах, увы, теория практику не заменяет.
Так что понятия не имею, с чего начать и как себя вести. Значит, будем импровизировать! Должны же у меня сработать какие-нибудь… эти, как их… женские чары ведьм, что ли…
Но успокоиться и нащупать в себе природное обаяние не выходит — мандраж усиливается до совершенно непереносимого состояния. Сердце начинает стучать так, что чуть из груди не выпрыгивает. Пальцы холодеют, мысли разбегаются… если продолжу в том же духе, Инквизитор, чего подобного, решит, что я его прибить готовлюсь, не меньше! А это мне совершенно не надо. Надо всего-навсего поцелуй. Чтобы получить минутную власть над всевластным — и вырваться на свободу. Всего-навсего.
Вот только глупое, заходящееся в волнении сердце слушаться никак не желает. Как будто настойчиво намекает хозяйке, что никакого «всего-навсего» не получится, пусть даже не надеется.
А зараза синеглазая всё не возвращается. Почему он не возвращается?!
Ещё пару минут удаётся убить на то, что я пытаюсь высмотреть в полутёмной комнате Уголька. Наглый котяра обнаружился под Инквизиторским стулом — он там разлёгся и задрых. К бывшей теперь уже, судя по всему, хозяйке даже не подходит. Терпеливо ждёт возвращения… ну, того же самого, кого и я. Только я жду намно-о-ого менее терпеливо. Дожила.
Едва не подскакиваю, когда дверь, наконец, со скрипом отворяется, и на пороге показывается снова мой надзиратель, по которому я успела совершенно невыносимо соскучиться. Ох-хо-хо… чувствую, такими темпами, когда окажусь снова в лесу, придётся лечиться от инквизиторозависимости. Правда, чтобы там оказаться, для начала мне надо реализовать свой план.
Нервно сглатываю и перепугано пялюсь на вошедшего. Интересно, в каком настроении он вернулся? На первый взгляд лицо спокойное, даже слишком. Хотя смотрит на меня внимательно, цепко, будто пытается составить новое впечатление — сравнить с тем, что запомнил, уходя. Осторожно приближается, аккуратно поднимает с пола забытые перчатки и усаживается снова на стул. Движения точные, выверенные… но под обманчиво бесстрастным обликом мне чудится сжатая пружина энергии.