Мы дошли до конца аллеи и свернули налево, к морю. На набережной было ещё больше людей. Грохотала музыка, перекрывая громкие голоса. Но это, пожалуй, было даже и лучше. В какофонии звуков наше с Ярославом молчание перестало быть таким напряжённым и почти осязаемым. Здесь мы могли молчать по вполне уважительной причине — просто-напросто перекричать весь этот шум было практически невозможно.
Я подумала, что здесь мы вряд ли найдём Милену. Слишком много празднующих. Слишком шумно и светло. Если бы девочка, заблудившись, вышла на набережную, она могла бы попросить о помощи кого-то из этих людей. И скорее всего, уже была бы дома. Если бы не испугалась выйти к собравшейся толпе.
А это мысль. Милена не показалась мне слишком общительной девочкой, любящей шумные сборища. Она, скорее, искала уединения и общалась лишь с узким кругом близких людей. Даже с подругами, которых у неё всего-то и было две или три, девочка виделась в основном в детском саду. Лишь в дни рождения приходила в гости и то после официального приглашения и в сопровождении мамы или брата.
Нет, нужно искать дальше. Там, где нет людей, там, где темно.
Я двинулась вперёд, даже не обернувшись, не попытавшись найти взглядом Ярослава. Сейчас мне вовсе не хотелось, чтобы он шёл за мной. Я сама буду искать девочку, а он пусть как хочет.
Становилось всё холоднее. Уже в который раз порадовалась, что мама заставила меня надеть шапку и перчатки. Но ноги в тонких сапожках застыли и, казалось, примерзали к разноцветной плитке.
Я шла по набережной по-над морем, всё дальше удаляясь от толпы, гул которой постепенно стихал позади.
Фонари горели через один, позволяя тьме отвоёвывать всё большую территорию. Ветер тоже усилился, подвывал со стороны моря, выводя мне на ухо затейливую мелодию и заставляя вздрагивать на особо резких нотах.
Здесь мне стало немного боязно, и я обернулась. Позади никого не было.
И Ярослава тоже.
Всё-таки бросил меня. Сбежал. Я хотела разозлиться, но вместо этого почувствовала испуг. Сейчас как никогда раньше я ощутила своё одиночество среди темноты и пустоты, окружавших меня со всех сторон.
Ветер задул ещё сильнее. Голые ветви деревьев раскачивались, создавая в свете редких фонарей причудливые тени, скакавшие вокруг меня. Какой же козёл этот Ярослав! Да и я хороша, надо было ему сказать, куда хочу пойти. Не вздрагивала бы сейчас от каждого шороха.
Стихия разыгралась не на шутку. Ветер уже хлестал со всех сторон, каждые несколько секунд меняя направление.
Резко хлынул дождь, застучал по капюшону, который я натянула поглубже, стараясь уберечь лицо. Холодные капли тут же сменились острой ледяной крошкой. Пришлось прикрыть щёки ещё и руками. Но всё равно пару раз сильно царапнуло по лбу и щекам.