Благодаря открытому характеру и добродушию он находил общий язык со всеми студентами и преподавателями. Многим пытался помочь, подбодрить и подсказать. Конечно, в Ингвольде с открытостью, как и со скромностью, пришлось расстаться. Но он по-прежнему ценил людей, старался поддержать соседей советом и никогда не отказывал тем, кто обращался за помощью. Даже создал подобие профсоюза с ежемесячными собраниями, на которых жители вместе решали проблемы, а наиболее успешные владельцы лавок складывались, чтобы помочь нуждающимся.
Щербатый Курц с его людьми следил за порядком, чтобы не было ненужного разбоя и чужаки не заходили почем зря. К ним потянулись жители из других районов, а Эрика за глаза стали называть не только Рыжим Эром, но и Принцем темных улиц. Фрайберг посмеивался над последним прозвищем. Знали бы его соседи, как близки они к истине.
Эрик обернулся на громкий гудок. Вокзала поблизости не было, хотя нечто похожее на платформу имелось. Вскоре в одном из лучей показался небольшой паровоз, тянущий за собой три вагончика. Последний открытый вагон был рассчитан на шестнадцать человек, в нем на жестких лавках сидели работяги. В среднем, таком же открытом вагончике-шарабане, помещалось двенадцать пассажиров, устроившихся на мягких сиденьях. В первом, уже закрытом, вагоне, куда зашел Кирш с помощниками и гостем, в двух отсеках располагалось восемь удобных кресел. Вероятно, здесь имеет право ездить сам глава «Червей» или его ближайшее окружение.
Раздался гудок, и паровоз нырнул в тускло освещенный тоннель. Видя удивление гостя, Тодд Кирш усмехнулся:
– Вагонетки и рельсы нам достались в наследство от горной мануфактуры, которая раньше была в Дункельмитте, пока на севере Ингвольда не обнаружили новые залежи руды. Теперь мои люди добывают кристаллы-накопители и на заказ прокладывают тоннели. В этих вагонетках мы подвозили на стройку материалы и вывозили товар. Когда Нижний город разросся, решили приобрести паровоз и передвигаться на дальние расстояния. Мобиль сюда не протащишь, а вагоны – самое то.
Эрик внимательно слушал рассказ и с интересом рассматривал подземный пейзаж, который возник, как только паровоз выехал из очередного закрытого тоннеля. Присмотревшись к горным породам, Фрайберг заметил выдолбленные в камнях ступени и входы, а вместо газовых фонарей мерцали сталактиты и сталагмиты.
Вскоре паровоз проехал мимо подземного озера. По голубой поверхности стелилась дымка, две лодки перевозили работяг с одного берега на другой.
– Тут обитают наши отшельники, – пояснил Косоглазый Тонни, указав на пещеры.