Глава 23
Она тебя одурачила
Когда Ник проснулся в следующий раз, он находился в другой комнате.
Он не мог сказать, на чём лежит, но больно не было.
Ничего не болело. Всё его тело разительно выделялось полным отсутствием боли.
Однако нельзя сказать, что он чувствовал себя хорошо.
Он ощущал нервозность. Его разум казался каким-то не таким. Он подумал, что возможно, какая-то его часть знала, что боль может вернуться в любую минуту… возможно, подсознание знало больше его самого. Та животная часть его, вампирская часть, знала, что его жизнь в опасности.
Эта мысль заставила его мышцы напрячься.
Он тут же осознал, что обездвижен, не может свободно шевелить конечностями. И всё же он не ощущал острой угрозы, просто страх и нервозность. Он постарался расслабиться, объективно оценить ситуацию, но тот жёсткий животный инстинкт не унимался.
Он хотел драться.
Или бежать.
Ник сказал себе успокоиться нахрен.
Он сказал себе, что эта нервозность носит чисто психологический характер, рождённый воспоминаниями — остаточный эффект от боли, а не действительная угроза.
Может, он страшился вовсе не боли. Может, какое-то другое воспоминание пробуждало в нём тревогу.
Он помнил боль, так что это застряло в его мозгу, громко резонируя на переднем плане. Он помнил боль с большей ясностью, чем сознательно ощущал её в то время.
Усилием воли он открыл глаза.
Как и с болью, он ожидал очередной атаки слишком яркого света, но в этот раз освещение было приятным для вампирских глаз — приглушенное оранжеватое свечение, почти как от пламени свечи. Всё ещё держась настороженно, он осмотрелся по сторонам.
Выглядело всё почти так, будто он лежал в ванне.
Он дрейфовал, окружённый оранжевыми огоньками, и представлял себя в ванне Уинтер с ножками в форме львиных ног, с горящими свечами по краям. Он представил свечи на всех поверхностях её гигантской ванной комнаты с двумя чёртовыми раковинами.
Он нахмурился.
Когда он сделал это, кто-то возле него пошевелился.
Он повернул голову так быстро, как только позволял гель вокруг него. Он осознал, что уставился в знакомые глаза, знакомое лицо.
Поначалу он мог лишь смотреть на неё.
Он мог лишь наблюдать, как она смотрит на него, почти расслабив свои полные губы и только чуточку поджимая их в одном уголке.
Он хотел поцеловать её туда. Он также хотел укусить её туда.
Он хотел сказать ей, чтобы она ушла.
Он хотел сказать ей, чтобы она убиралась отсюда нахер и оставила его здесь.
Но он этого не сказал.
Глядя на неё, он мог чувствовать лишь облегчение.
Она протянула руку, ласково убрала волосы с его лба. Он смотрел, как она сглатывает, как начинают блестеть её глаза.