В памяти всплыло смутное воспоминание о русоволосой девушке – «предназначенной», которую отдали Даргону вместе со мной.
– Что ты с ней сделал? – охваченная нехорошим предчувствием, спросила.
– Она не подняла тревогу, когда тебя забирали из моего дома, – безразлично сказал Алестер. – Как думаешь, я мог оставить такое безнаказанным?
– У нее ведь не было выбора! – воскликнула я. – Мы просто не дали ей такой возможности!
– Не имеет значения, – пожал плечами Даргон. – К тому же мне нужно было на ком-то сорвать злость. Так что если кто-то и виноват в ее дальнейшей участи, то это ты. Как и тогда, с твоей подружкой. Уроки ты усваиваешь плохо, я вижу. Предупреждал, что за твои проступки последует наказание. Если не твое, то кого-то, к кому ты расположена. А ты, помнится, проявляла участие к этой девушке.
– Мерзавец! – выдавила, задыхаясь от возмущения.
– Ну-ну, – он зацокал языком. – Опять начинаешь дерзить? В этот раз, дорогуша, отвечать за свой проступок придется самой. Учти это!
Неожиданно свернув в какой-то коридор, мы оказались идущими вдоль ряда железных дверей с окошечками в них. Остановившись возле одной из них, Алестер открыл задвижку и предложил заглянуть внутрь. Сквозь небольшой проем, куда, очевидно, просовывали еду узникам, я увидела скудное убранство камеры. Оттуда дохнуло промозглой сыростью, гнилой соломой, запахом нечистот и еще чего-то неприятного. На тюфяке у стены лежала скрюченная женская фигурка, абсолютно голая. Заметила тянущуюся по полу от нее железную цепь, прицепленную к ошейнику. Спутанные волосы неопределенного цвета – настолько были грязные – единственное, что хоть как-то прикрывало испещренное ссадинами и кровоподтеками тело. Девушка была настолько худой, что можно было все кости пересчитать. Похоже, ее еще и голодом морили!
– Агнесса? – судорожно выдохнула я. – Неужели это она?
Услышав голос, фигура на постели шевельнулась и повернула голову. Волосы, прикрывающие лицо, сдвинулись, и я издала полный ужаса крик. На месте глаз зияли два темных провала.
Ноги отказались держать, и я едва не упала. Алестер успел подхватить и крепко обнял со спины. Возле уха почувствовала горячее дыхание.
– Да, ей из-за тебя пришлось несладко! Сначала пропустил через несколько десятков воинов, потом подлечил и начал собственные забавы. А без глаз ощущения, знаешь ли, становятся еще острее. Но не переживай, когда срок ее наказания закончится, я восстановлю все как было. Ей осталось пробыть здесь всего месяц. И тогда буду считать, что свое прегрешение она искупила.
– Вы чудовище! – только и смогла сказать, гадливо передергиваясь и пытаясь высвободиться.