Когда дошло до первой сексуальной сцены с прямым участием моих первичных половых признаков и женской задницы, Софи застыла. Я замер, наблюдая боковым зрением за её действиями. Горлышко бутылки так и осталось в полуоткрытых губах, которые она периодически сжимала плотным кольцом вокруг темного стекла.
На экране моя рука скользнула в женскую промежность.
Я продолжал коситься на Соню. Ее дыхание участилось. Поставив бутылку на тумбу, она медленно облизнула губы и посмотрела на меня.
Не терпящий возражения взгляд, в котором плескалась ревность, похоть, негодование.
В один прыжок она оседлала мне бедра и впилась губами в мой рот поцелуем без намека на нежность. Я обалдел, но виду не подал. Моего мнения никто и не спрашивал: разъяренная тигрица была на своей территории и давала понять, кто здесь главный.
Яростно отшвырнув мои руки со своих бедер, Софи начала целовать мой торс, пощипывая соски. Она спускалась все ниже, ерзая попой по моим бедрам к коленям.
Когда её губы достигли пупка, она резко выпрямилась. Глядя мне в глаза, Софи накрыла ладонью мой пах и аккуратно сжала.
Я зашипел.
Её пальцы потянули завязки пижамных штанов. Я откнинул голову назад, прикрыл глаза.
Лежи, Мэйсон, не дергайся. Пусть девочка возьмёт, свое.
Вот такой денек у телевизора. Не сказать, что меня порадовал фильм, но главный герой был бесподобен.
Мой герой.
Только мой.
Я не могу делить его ни с кем. Это так же глупо, как и распыляться самой.
Такой странный день. С самого утра я успела сорваться, напиться и поиметь Кристофера Мэйсона.
Кто сказал, что минет — унизительное занятие? Бред. Я чувствовала себя королевой стоя на коленях, ведь он не смел и пикнуть. Мы не возвращались к разговору, вообще почти не говорили.
Я пыталась его не замечать, а он лишь трогательно обнимал каждые пять минут.
Кристофер разбудил меня утром поцелуями, взяв обещание, что я приеду к нему на съемки. Я даже вытащила свой зад из постели, чтобы проводить до двери и выдавила на прощание улыбку. Он поцеловал и уехал по делам, оставив меня в растрепанных чувствах.
Я шаталась по квартире, натыкаясь там и тут на следы его присутствия. То, что еще недавно было моим маленьким раем, сегодня очень смахивало (нет, не ад) на чистилище. Я была в какой-то невесомости, а очень хотелось вернуться на землю и стоять крепко, двумя ногами.
Было бы замечательно, если бы рядом стоял Мэйсон.
Зачем он заикнулся о женитьбе?
Для чего?
Неужели Ники донесла все семье, и они опять давят на него?
Или это он сам?
Угу, конечно. Мечтай дальше!
Нет, определенно, он изменился после того, как Ники нас застукала. Крис и раньше не давал мне проходу, а сейчас и вовсе перекрыл воздух своими нежностями, повышенным вниманием, еще более говорящими взглядами.