Мы тихо прокрались по дорожке мимо дома – задней ограды не было, так, низенький заборчик, после которого начинался стриженый газон с редкими вкраплениями пихт, раздолбанной детской площадкой, теннисным кортом и баскетбольной площадкой - хозяева особняков только для виду отгораживались друг от друга, оставляя околицу в общем пользовании. Сейчас, правда, там резвились мертвяки, хотя, кто знает, может это и были бывшие хозяева домов.
- Первый раз вижу, - прошептал мне Соник на ухо, - чтобы один рубер бил другого.
На поляне валялись тела мертвяков – там были и лотерейщики, и более продвинутые зомби, некоторые, с оторванными конечностями, пытались шевелиться, но таких было немного, в основном головы у теперь уже точно трупов были оторваны.
Посреди всей этой мертвечины два рубера размашистыми ударами отбивали друг у друга куски брони. Мертвяки метра под три ростом сошлись в смертельной схватке. Отлетали шипы, ошметки плоти, один вцепился зубами другому в руку, костяной шип проткнул щеку и вышел наружу, но ему было на это плевать, одновременно он острыми когтями пытался сорвать бронепластины со спины врага. Противник в это время вцепился пальцами в голову и отрывал ее от своей руки, ногой нанося удары по корпусу, видимо, в прошлой жизни он был каратистом, бесполезные теперь навыки никуда не делись.
Тому, кто вцепился в руку, наконец удалось ее отгрызть, с победным клекотом он отскочил назад, вырвал предплечье из пасти с куском собственной щеки, обнажив изменённые кости челюсти. Второй, оставшийся без конечности, стоял на месте, покачиваясь, а потом резко прыгнул.
Ударом головы он свалил обидчика на землю, и начал наносить удары в грудь, там, где у человека сердце, а у мертвяка трухлявая плоть. Нагрудная броня поддавалась, было видно, как она проминается, такими хуками не то что органику – броню танка, наверное, можно было пробить. Лежащий на земле затих, казалось, все, однорукий победил.
Нет, после очередного удара отдохнувший рубер схватил оставшуюся руку, уводя в сторону, и вцепился зубами в шею. Инерцию-то никто не отменял, выровнять тело верхнему было нечем, он завалился на бок, нижний, а теперь верхний дернул головой, вырывая кусок брони, защищающий горло, и тут же погрузил туда левую лапу. Если бы это были обычные иммунные, давно бы умерли. Но мертвякам такие повреждения хоть и вредили, но не до окончательной смерти. Однорукий хрипло заурчал, громко и надсадно, поджал ноги под себя и, упёршись ими в обидчика, откинул его на несколько метров. Прямо на торчащий из бетонного основания железный штырь бывшей детской горки. Зомби насадился на нее как бабочка на булавку.