— Я рада, что ты чувствуешь то же, потому что, кажется, ты застрял со мной надолго, — ответила она, смеясь. — Меня охватил страх после того, как увидела воспоминания о твоем нежелании жениться. Но, думаю, теперь с этим покончено.
Черт, лучше бы так и было. Если она не успокоиться, то у него еще будет время, чтобы доказать ей свою любовь и желание.
— Что сказала мама? — спросил он смущенно.
Ханна вздохнула.
— Она сказала, что я должна вести свой бизнес, быть счастлива с тобой, а все остальное уладится. У нее очень спокойный характер, — задумчиво произнесла она.
Дарек никогда не знал свою мать, но она должна быть невероятной женщиной, раз отец впал в безумие из-за нее.
— Хочешь поговорить с ней? Можем вызвать ее снова, — предложила Ханна, обнимая его за плечи и прижимаясь к его шее соблазнительными губами.
Дарек вздрогнул. Он может связаться со своей семьей и поговорить со всеми, но позже. Ему хотелось бы снова увидеть Нолана, узнать свою маму, поделиться мыслями с отцом. Он был счастлив, что Ханна раскрыла возможность общаться с ними, но сейчас в приоритете совсем иное.
— Позже, — ответил он, прижимая свою пару к себе. — Прямо сейчас я хочу обсудить твой уход. Ты ничего никому не сказала.
— Твоя мама позвала меня, Дарек. Она сказала, что это безопасно, — ответила она, закатив глаза.
Дарек признал, что Ханна не нарушала запретов и не подвергала себя опасности после нападения падших, но его мать позвала, и она ослушалась.
Член Дарека дернулся от мыслей, которые стали зарождаться.
— Тогда это небольшое нарушение, — сказал он хриплым, полным страсти и желания, голосом.
Его сердце забилось в бешеном ритме, когда Ханна улыбнулась ему с тем самым грешным выражением на лице, которое сводило его с ума, пробуждало отчаянное желание взять ее, напомнить, что она принадлежит ему и только ему.
Какого черта. Это его брачная ночь. Он становился собственником.
Ханна потянула за галстук-бабочку, сняв его с шеи.
— Тебя все делает собственником, — напомнила она, перекинув галстук через плечо.
Ну, хорошо. Он не станет спорить. Дарек сглотнул застрявший в горле ком, пока ее проворные пальцы расстегивали его рубашку. Боже, ему нравилось, когда она его раздевала, хотя он с легкостью мог раздеть ее силой мысли.
— Насчет нарушения, — проворчал он, — Это очень пошло, женушка.
Дарек застонал, когда она провела языком по его обнаженной груди, сорвав с него расстегнутую рубашку.
— Вампир, ты еще не видел пошлости, — ответила она низким, игривым голосом. — Накажи меня. Я готова подчиняться тебе всю ночь.
Боже! Дарек не стал напоминать ей, что он вампир-целитель, потому что ему плевать. Она взывала к нему, желая запечатлеть свою власть над ним так же, как он запечатлевал свою.