— Разве дело в этом? Есть вещи, за которые убивают, Освир. И ты должен понимать, что тогда заслужил смерти.
От тона Иреаса у меня мороз продрал по коже. Даже не понимая, о чём идёт разговор, я прониклась его совершенной серьёзностью. И теперь жалела, что заставила мужчин его начать. Страшно было представлять, чем он может закончиться.
— Да, — почти тем же тоном отозвался Алланир. — Как и то, что последние двадцать лет живу из милости. Но знаешь, что? Тогда я сказал правду, и ничуть об этом не жалею. Рэймону следовало не оскорбляться, а задуматься над моими словами.
К счастью, храм был уже близко, и на этом пугающий разговор закончился. Так ничего и не узнала, ну и пускай. Есть на свете вещи, которых лучше не знать — дольше проживёшь.
* * *
Возле крыльца протекал небольшой ручеёк. Спросив на всякий случай, можно ли это здесь делать, я вымыла руки, умылась и кое-как привела себя в порядок. Пышной свадьбы не хотелось, но это же не значит, что перед алтарём нужно обязательно стоять чумазой.
— Идём, — вздохнула я, последний раз поглядев на своё отражение в воде.
— Ты как на похороны собираешься, — невесело усмехнулся Алланир. — Неужели всё так ужасно?
— Нет, хуже, чем ужасно, — неожиданно сама для себя огрызнулась я. — Идём уже, чего тянуть?
— Если ты не хочешь…
— Ой, да в бездну! — от усталости, всех последних страхов, вдруг разом навалившихся на меня, раздражения и неизвестно чего ещё я уже слабо соображала, что вообще говорю и делаю. — Я разве сказала, что не хочу? Может, это ещё ты не хочешь!
Слёзы хлынули по щекам ручьями. Я, грязная, растрёпанная, благоухающая какой-то подвальной гадостью, стою у крыльца храма и собираюсь сделать один из самых ответственных в жизни шагов — выйти замуж. За того, кого не люблю, и кто не любит меня, а только хочет неизвестным мне образом использовать для достижения непонятных мне целей. А незадолго до этого меня держал за руку умирающий, умоляя о помощи. А я, вместо того, чтобы хоть что-то сделать, мило поулыбалась его вероятной убийце, и теперь вот стою здесь и собираюсь… Господь Вседержитель, ну как же так?!
— Айли…
Тёплые руки обняли меня за плечи, прижали к груди, к рубашке, пахнущей чем-то свежим и прохладным. И начали медленно гладить по волосам и по спине, пытаясь успокоить.
— Айли, не плачь. Всё будет хорошо, милая, я тебе обещаю.
В этом я сильно сомневалась, но постаралась кивнуть и унять поток слёз, успевших порядком промочить рубашку. Ухо защекотало тёплое дыхание, потом губы коснулись его коротким, лёгким поцелуем.
— Идём?
— Идём, — вздохнула я, кончиком шарфа вытирая остатки слёз.