— Нет.
— Ну хотя бы думала об этом? Признавайся! Я никому не скажу!
— Нет! Прости, я знаю, что ты предпочитаешь женщин, но я не такая. Мне нравятся мужчины.
— Такие брутальные мачо, с большими дрынами и яйцами, как у коня?
— Не обязательно, но… — Катя вздохнула. — В целом, да. С яйцами.
— Жаль, — сказала Аня. — Ладно, пойдём, Олег нас заждался.
— А почему жаль? — Катя выбежала за Аней на танцпол.
— А потому! Могла бы открыть новый для себя мир. Ты в курсе, что женщины могут заниматься любовью всю ночь напролёт, испытывая многократные оргазмы? Никаких проблем с эрекцией, никакого страха забеременеть, полное взаимопонимание в постели…
— Ты что, агитируешь меня перейти на розовую сторону? — засмеялась Катя. — Нет, я закоренелая натуралка, с женщинами я могу только дружить!
Олег махнул им из-за стола. Они плюхнулись на диван раскрасневшиеся и возбуждённые. Олег глянул на Катю, потом на сестру. Та пожала плечами, и выглядело это как признание в том, что атака не удалась. Катя обмахнула горящее лицо руками и спросила:
— А где текила? Тут так жарко…
Глава 26. Тайна Буковских
В воскресенье Катя проснулась за полдень с гудящей головой. Она плохо помнила, как попала домой: воспоминания обрывались на том, как под утро они отвезли Аню в центр города, где та снимала квартиру. Потом — как они с Аней целовались прямо на улице (ничего серьёзного, просто на прощание!), а ночные гуляки свистели от восхищения, потом — провал — и вот уже Олег заносит её в лифт родного дома.
Катя огляделась: кровать с другой стороны была примята, словно Олег оставался на ночь. Пошатываясь, она встала и прошлёпала на кухню. На столе лежала записка: «Уехал по делам, увидимся завтра, люблю, целую!». Рядом на тарелке под бумажной салфеткой лежал тост с маслом и сыром. Катя села на стул и откусила тост. Аппетита не было. Разумней выпить чая из иван-чая и провести день в постели. Не стоило хлестать текилу и вестись на провокации хитрой Анны Буковской!
Катя улыбнулась, вспомнив сестру Олега. Весь вечер они зажигали на танцполе, как лучшие подруги. Потом вытащили из-за стола трезвого и серьёзного Олега и тоже заставили танцевать. Но он не танцевал, а прижимал к себе Катю и покрывал поцелуями её лицо и шею — с такой нежностью, словно прощался с ней навсегда.
— Катюша, я хотел тебе кое-что сказать.
— Говори громче!!!
— Я должен тебе сказать!
— Что?! Повтори! Ничего не слышно!
Налетела Аня и повисла на обоих.
— Давайте закажем ещё текилы!
Втроём им было на удивление хорошо. Катя вспомнила рассказ Олега о том, как он поссорился с сестрой в восемнадцать лет, и пристала к Ане с расспросами: