Светка глядела на него, разинув рот – он с ней такими глобальными планами не делился. Ольга неожиданно серьёзно сказала:
– Возьми меня с собой. Я тоже хочу в этом участвовать.
Тут уже от изумления рот раскрыл Иван.
– Чего смотришь? – Ольга заметила его удивление. – Это вы там, на митингах, практически пушечное мясо. А я считаю себя специалистом по экономической кибернетике. Я считаю, что плановая экономика более эффективна, чем рыночная. И переход к рынку, который сделали в начале 90-х, и привёл нашу страну туда, где она сейчас находится.
– И где она сейчас находится? – уточнил Лёха.
Ольга сердито поглядела на него.
– Лёша, ты уже который год таскаешься по заброшкам, а ещё ничего не понял. Это и есть результат рыночных реформ.
– Погоди, но в Америке…
Это он зря сказал, потому что слово «Америка» подействовало на Ольгу как красная тряпка на быка.
– Ты видел заброшенные заводы, заброшенные воинские части, а в Америке есть целые заброшенные города. Тебе слово Детройт что-нибудь говорит? Или ты только про чикагских мальчиков слышал?
– Это гангстеры, что ли? – подала голос Светка. Ольга поглядела на неё так, как будто та сказала что-то неприличное.
– Я имела в виду чикагскую экономическую школу. Выходцы из которой потом давали советы Пиночету. Но то, что хорошо для маленькой Чили, оказалось губительно для большой России. Объяснять?
Светка пристыжено молчала, но Ольгу уже было не остановить.
– В больших странах не все решения принимаются только по экономическим соображениям. Есть вещи, которые с экономической точки зрения неэффективны, но необходимы с точки зрения политики. В какой-нибудь Голландии жить, конечно, комфортно, но в космос они не полетят. А для решения подобных задач необходимо планирование, потому что рынок очень расточителен с точки зрения ресурсов. Конкуренция эффективна, но очень затратна для общества. Поэтому если мы хотим достичь действительно выдающихся результатов, то их надо планировать. А не ждать, когда они случайно возникнут под воздействием невидимой руки рынка. И всё это уничтожили в 1991-м. Понятно?
Светка испуганно кивнула. А Иван глядел на возбуждённую и раскрасневшуюся Ольгу восторженными глазами. Но Ольга этого не замечала.
– А как же мнение народа? – осторожно спросил Лёха. – Ну типа в 91-м все хотели свободу и справедливость?
– Ага, сейчас свободы дофига! – тут же ответила Ольга. – Больше неё только справедливости. Вон Светик при всех своих талантах подносы в Макдональдсе таскает, хотя из неё получился бы отличный журналист. А почему? Потому что у неё нет бабла, чтобы перейти на платное обучение. Это ты называешь справедливостью?! Ладно, скажу за себя. Вот кончу универ – пойду работать менеджером в соседний обувной магазин к какому-нибудь Ашоту. Потому что в банках или на госслужбе у всех свои дети есть. Да, они в экономике ни в зуб ногой, но зато у них папы-мамы всем командуют. Это система, с которой Ваня на митингах борется. А здесь есть шанс задавить эту гадину в зародыше.