– Чего там хоть есть? – попытался выяснить Иван.
– Да какая разница – мне всё интересно! Завтра едем?
– Лёха, у меня первый экзамен через три дня.
– Ну и что? У меня тоже через три дня. С утра съездим, к обеду вернёмся.
5
На следующее утро Лёха уже садился в Ванькины «Жигули».
– На бензин подкинешь? – ненавязчиво спросил Иван. Лёха покислел, но протянул денежку. До Чехова доехали быстро – основной поток машин утром идёт в Москву.
– Как ты быстро! – поздоровавшись, удивился Ковалёв-старший. – А это мой сын, познакомьтесь.
Младший Ковалёв сильно напоминал отца.
– Вы на машине? – спросил Ковалёв-старший. – Тогда меня тоже захватите, а то вы там не разберётесь.
Его гараж ничем не выделялся среди таких же в длинном ряду гаражного кооператива. Но внутри обстановка сильно отличалась от той, какую себе представлял Лёха. Пол в гараже был ровно забетонирован и покрашен коричневой краской. Вдоль стен стояли аккуратные деревянные стеллажи.
– А машину мы рядом с домом на стоянку ставим, – объяснил Ковалёв-младший. Иван толкнул Лёху и кивнул на шинель с майорскими погонами, висевшую в углу гаража.
– Это моя, старая ещё, – заметив, объяснил Ковалёв-старший. Он показал на стеллажи вдоль правой стены. – Вот, накопилось с годами. Хотел в своё время всучить Марине Константиновой, для её школьного музея, но она отказалась, сказала – места нет. Так что можете всё забрать.
Иван с интересом разглядывал офицерскую портупею, но Лёху больше заинтересовали папки с бумагами.
– Жалко было сжигать, – сказал Алексей Викторович. – Это же целая жизнь в этих бумагах. Секретные все уничтожили по акту, а эти я взял. Но что, забираешь?
– Да, если можно, то всё возьму, – Лёха жадно просматривал документы.
– А вот что ещё у меня есть, – Ковалёв-старший показал на картонные коробки на нижней полке стеллажа. – Полный пакет перфокарт с расчётом перехода во времени. В принципе – секретные материалы, но я особисту тогда сказал – они же уже использованные, с дырочками. Он глянул – действительно с дырочками, говорит – тогда забирай! Только сейчас ни устройств ввода не осталось, ни больших машин.
– Нет-нет, это я тоже заберу! – в Лёхе проснулась жадность кладоискателя. Иван попытался поднять одну коробку.
– Да в ней килограмм двадцать!
– А ты что хотел! – усмехнулся Алексей Викторович. – Это тебе не современная флешка! Как тогда у нас говорили – твёрдая копия. А нет, твёрдая копия – это распечатка, а это первичный носитель.
Когда коробки с перфокартами погрузили в багажник, зад у «Жигулей» заметно просел. Иван стал придирчиво осматривать подвеску. Ковалёв отозвал Лёху в сторонку.