– Мне очень понравились суши в Японии, – поспешил признаться итальянец, – Возможность все посмотреть, конечно, есть, но я никуда не хожу, я все время летаю. Я смотрю на эти страны с высоты птичьего полета и вижу, как они во многом похожи. Все зависит только от ветра и от времени года.
Они говорили долго-долго, почти до полуночи, и мужчина первым предложил пойти спать.
Галина приняла душ, плотно закрыла дверь в спальню и легла на старинную кровать. Никаких попыток проникнуть в ее спальню хозяин не предпринял. Судя по всему, он улегся на диванчике в кухне-гостиной, там же громко сопел на кафельном полу старый насытившийся пармской ветчиной и невкусными лекарствами Блюз.
Московская гостья проснулась в абсолютной темноте, посмотрела на часы в мобильном телефоне, и поняла, что уже утро, и пора вставать. А темно оттого, что в спальне плотно закрыты ставни. Галя на минутку выскочила из-под теплого одеяла в холодное нутро комнаты, подбежала к окну, открыла ставни, и снова вернулась в кровать.
Прямо напротив нее на комоде стояла большая белая мраморная скульптура в стиле модерн, которую Галя вчера поглаживала. В мягких очертаниях бедра и предмета, прижатого на уровни груди, Галина предположила мадонну с младенцем… У нее не было сомнений в том, что пирамидальной формы голова скульптуры символизирует наброшенное на волосы мадонны платок-покрывало.
– Доброе утро! – Пьер-Анджело без стука тихонько приоткрыл дверь. Зашел, присел на кровать и мягкими поцелуями несколько раз коснулся ее лица: лоб, щека, подбородок, губы.
– Доброе утро! Эта твоя скульптура «Мадонна с младенцем»? – спросила Галина, слегка уворачиваясь, и все еще оставаясь во власти неловкости. – Как красиво! Очень красиво!
– Это боец кун-фу! – поправил итальянец.
– Нет, «Мадонна»! Посмотри, какая у нее линия бедра – мягкая протяжная. Это женщина! – не соглашалась из упрямства и уверенности в своей правоте Галина. Она поймала себя на том, что ситуация во всем крайне необычная, она впервые в жизни спорит об искусстве ни с кем-нибудь, а с автором скульптуры.
– Это боец кун-фу в боевой стойке, и к груди он прижимает меч, – терпеливо объяснял скульптор.
Пьер-Анджело еще ближе придвинулся к Галине и одарил ее таким чувственным поцелуем, что она представила себя проснувшейся Спящей красавицей и обняла своего прекрасного принца в ответ.
Уже через мгновенье, Пьер-Анджело ловко сбросил с себя одежду, и нагое тело мужчины унесло Галину в полет по изрядно ею подзабытым и бескрайним просторам физической любви.
Потом они просто обнимались и целовались. В итальянском языке все эти нежности называются красивым словом «coccole». Так вот, они без оглядки одаривали друг друга этими кокколями, которые накопили друг для друга за предшествующее встрече время тоски и одиночества.