Осмотрев себя в зеркале, пришла к выводу, что новый наряд мне к лицу. Золотистое платье с летящей юбкой из тонкой газовой ткани отлично сидело. Рукава с прорезями открывали руки, а вырез — грудь. И все же платье нельзя было назвать откровенным. Несколько слоев ткани ложились так, что многое угадывалось, но при этом оставалось скрытым.
— Готовы, — в спальню заглянула кормилица. — Тогда пошли.
— Она могла бы выражать чуть больше почтения, — шепнула мне Иридия, пока мы шли вслед за старухой по коридору.
Я пожала плечами. Это не главная наша проблема. Мы на вражеской территории, в плену. Стоит ли переживать из-за острой на язык старухи?
Кормилица привела нас в зал с круглым столом и множеством стульев вокруг него. Видимо, здесь проходят совещания и переговоры. Последние уже начались без нас: Дракон и княгиня что-то горячо обсуждали. При нашем появлении оба умолкли.
— Не хочешь услышать последние новости, милантэ? — повернулся ко мне Дракон.
— Добрые или дурные? — уточнила я.
— Для кого как…
— Мой сын, — голос княгини звенел, а глаза светились гордостью, — во главе соединенной армии выдвинулся в сторону Морабатура.
Я прикусила щеку изнутри, подавляя рвущуюся на губы улыбку. Открытое выражение радость разозлит Дракона. Он и так не в духе. Я поняла это по плотно сжатым челюстям мужчины. А еще он опять выглядел как разбойник: свободно свисающая рубаха с распущенной у горла шнуровкой, растрепанные волосы, щетина. Ложился ли он спать после пира или ему было не до того?
— Мы с ее светлостью как раз обсуждали письмо к княжичу, — произнес Дракон, — которое она отказывается писать. Я подумал, быть может, ты нам поможешь.
— О каком письме речь?
— О том, в котором княгиня попросит сына отступить. Или в противном случае я убью его мать.
— Ничего подобного я писать не стану, — заявила княгиня. — И тебе, Касильда, запрещаю.
Я кивнула, соглашаясь.
— Вот как, — протянул Дракон, наступая на ее светлость. — Отказываетесь, значит. В таком случае, зачем вы мне нужны?
Мужчина медленно приближался к княгине. Скользящие шаги навевали мысли о хищнике, крадущемся к жертве. Под таким натиском дрогнула даже хваленая выдержка ее светлости. Она невольно попятилась, но вскоре уперлась в стол, да так и замерла с выражением ужаса на лице. Поразительно, но страх не сломил ее волю. Когда Дракон в очередной раз переспросил, не передумала ли она, ее светлость покачала головой.
Я восхитилась храбростью будущей свекрови. Вот это женщина! Сильная, смелая, отчаянная. Мне бы быть хоть в половину такой же.
— Что ж, — вздохнул Дракон, — видимо, придется от вас избавиться как от балласта. Вы бесполезны.