“Он у меня все равно слишком огромный, даже если лишусь — не жалко. Жаль, с пузом так не сработает точно”
Стоило увидеть знакомый дом, как Ольга тут же выскочила из машины. Газель даже не успела окончательно затормозить. Мама матюкнулась. Какой бы толстой Оля себя не считала, но четкости движений и пластичности ей было не занимать.
— Ба! — девушка-подросток с визгом кинулась к вышедшей из калитки старушке. Наверняка, сидела и ждала, вслушиваясь: а не подъезжает ли пыхтящая на всю деревню газель. Ольге было невероятно жаль старушку. В отличие от баб Маши, баб Зина всегда была сдержанная, милая и вежливая. А еще всё и вся сделает для своих близких. Ибо их у нее осталось так мало. Сын и муж погибли, а дочь живет в Москве. И только невестка с внучкой проживали в доступности. Старушке уже не хватало сил устраивать себе путешествие на целый день, чтобы их повидать. Да и неудобно. Внучка в небольшой квартирке в городе проживает, а невестка вечно занята в огороде или на ферме.
Мать освободила из заточения Барсика и тот, лая, подлетел к хозяйке. Баб Зину он любил и принимал за свою. Потому и берут злобного сорванца всегда с собой. Чтоб ничего не натворил, пока все, кого он уважает отсутствуют.
По лицу старушки разлился румянец, глаза сощурились, а рот кривился в улыбке. Выглядела радость бабушки немного жутко из-за анемии части лицевых мышц, но Ольге старушка казалось самой красивой.
Бабушка приобняла внучку за талию (все-таки, баб Зина была ниже по росту) и повела к дому.
— Олюсик, пошли в дом, там прохладнее. Окна открыла и сквозняк такой, что все кости мне продувает. Но закроешь — духотень, ужасть. Вот и выхожу на солнышко греться, а в дом продуваться. Ты не болеешь? Может, окошки закрыть? Ох исхудала. В школе, ироды, мучают?
— Исхудала, ха! — Это мама подоспела присоединиться к нашему медленному шагу, — Да она опять не влазит ни во что. Я ее прошу хоть в огороде поработать, а она ни в какую. А помогла бы матери — и похудела бы, и загорела. Невестой бы на загляденье стала.
Оля только поджала губы. Тема была мамой уже буквально заезжена. Иногда девушке даже казалось, что она толстая, потому что мама всегда говорит, что она толстая. А не дай бог похудеет как-то. Обязательно будет пресловутое “Я же тебе говорила. А если бы сразу послушалась, уже давно красавицей бы стала”. Или еще хуже… начнет говорить, что слишком худая.
— Так растет же ребёнок, вот и не влазит. Смотри какая высокая. Уже на голову выше меня. Сколько тебе? — бабуля внимательно посмотрела внучке в глаза.
Ольга знала, что вопрос про возраст и в каком классе она учится будет задан в этот день как минимум еще несколько раз. Память баб Зины после последнего инсульта стала сдавать. И если та же проблема у баб Маши вызывала скорее смех или раздражение, то вопрос баб Зины отозвался в сердце болью и жалостью.