— Скажем так: были некоторые сюрпризы.
— Из-за них вы задержались? — наконец спросила я, поскольку волновалась и до последнего не понимала: почему их так долго нет.
— Именно.
— Очевидно, что после первого раза ректор решил подстраховаться, — заявила Мелиса и мотнула головой.
— Или проучить студентов, — вторил ей Эйт.
— Погодите. — Я нахмурилась и посмотрела на эту парочку. — Вы, что туда раньше уже ходили?
— Не мы. А первые открыватели чердака.
— Отлично! — Я сердито взмахнула руками и качнула головой.
Малыш испугался. И я тут же прижала его к себе, сказав: «Все хорошо».
— Не переживай так, Ари. Тиранович хоть и строгий, но не плохой.
— Ага. Если не думать о том, что он придумает нам в наказание, можно вообще не переживать, — нервно хохотнув, выдала Мел, так же эмоционально взмахнув руками.
Такая реакция этой непробиваемой и упертой некромантки настораживала. На доли секунд я даже зависла с приоткрытым ртом, когда сердце начало отбивать похоронный ритм.
Несколько секунд я мялась. Порой знания сильно осложняли жизнь. Но не знание чего-либо: делало еще хуже. Поэтому я все же спросила:
— А, что его наказания так ужасны?
Эйт хмыкнул и сказал:
— В прошлом году парень нарушил одно правило из устава. Хотя оно совершенно пустяковое. Так и то. Тиранович заставил его чинить крышу.
— Неужели без применения магии? — ужаснулась я.
— Нет. — Эйт усмехнулся, мотнув головой и тут же ответил: — Конечно он разрешил пользоваться ему своей силой.
— Тогда не понимаю. Что в этом страшного? Подумаешь: починить крышу…
Мел усмехнулась и посмотрела на меня.
— А то, что тот парень до ужаса боялся высоты. И теперь представь: каково ему было сидеть весь день на этой крыше и работать под надзором нашего ректора?
О-о. Это меняет дело.
В корне меняет!
Метла мне в глаз!
Использовать страхи студентов в виде наказания — да это же пытка какая-то!
— Разве такие методы воспитания законны?! — недовольно уточнила я, поскольку мне не прельщало испытывать себя с помощью своих же страхов.
— В нашей академии — ректор в праве делать, что хочет. Так написано в уставе, — прямо ответила Мел и пожала плечами.
— Эм… Прямо буквально, что хочет?
Кажется, я поседею раньше времени!
— За исключением насилия, принуждения интимного плана и физического вреда. Все остальное, как таковой угрозой не считается, — неожиданно подал голос Блэй, и я обернулась.
Мы посмотрели друг другу в глаза. И, если в моих глазах сейчас прибывал ужас, то в его — веселье!
Чудненько. Теперь мне, и впрямь, «полегчало»!
Не успела я ответить, как дверь распахнулась.
Мы одновременно дернулись.