4.1
— Давай не будем грустить, ладно? Ведь я с тобой и теперь нас двое. А это значит, что вместе мы сильнее, так? — я присела возле малыша и прижала его к себе.
— Так, — Лэстер тяжело вздохнул, а потом поднял на меня глаза. — А ты и правда красивая. Вот бы папа влюбился в тебя и прогнал бы эту… Шанэссу!
— Ээ, нет. Я не могу наколдовать любовь, мне это запрещено. За это, я лишусь своей магической силы.
— Да? — ребёнок удивленно на меня посмотрел. — А есть что-то ещё, чего тебе нельзя? Ну, чтобы я знал, так сказать, на будущее.
— Феям запрещено нести зло, околдовывать любовными чарами и возвращать умерших к жизни, — на последней фразе, я немного сникла. Может малыш надеялся, что я смогу вернуть ему его маму, но мне это было делать категорически нельзя. За такое, меня бы вмиг лишили волшебной палочки и крыльев. Отправили бы в мир простых людей. Такое уже случалось при моей жизни. Не хочу, чтобы весь этот ужас, от увиденного, коснулся и меня.
— Корнелия, я не собирался тебя просить ни о чём из этого. Понимаю, что мамочку уже не вернуть, она ушла в иной мир, но навсегда останется в моём сердце.
— Господин! Я накрыл в беседке, как вы и просили, — личный слуга Лэстера разглядывал меня из под опущенной головы. Я понимала его интерес к моей персоне, но мне от этого было не по себе.
— Хорошо, Эстэбан, спасибо. Ты можешь идти, — слуга развернулся и, послушавшись приказа своего юного господина, пошёл в сторону дома.
— Пойдём кушать, а то я не ела со вчерашнего вечера.
— Конечно, конечно. Нам туда.
Мы шли по тропинке посыпанной гравием. Запахи сада дурманили разум и мне хотелось вдыхать дивные ароматы цветов снова и снова. Птицы радовались теплому солнышку. Их трели и переливы слышались со всех сторон.
— Нам нужно придумать, чему ты будешь меня обучать. Это необходимо, иначе Шанэсса не поверит в то, что ты моя няня.
— А как же она узнает? Неужели у неё везде глаза?
— Верно подметила. Везде глаза, только в моей комнате их нет, иначе я бы уже сошёл с ума.
— Ну тогда нужно подумать. Что я хорошо умею делать? Вышивать, — Лэстер скривился.
— Я же тебе не девчонка! Подумай получше, может, что интересное вспомнишь, — мы подошли к резной беседке с куполообразной крышей. Видимо, её поставили совсем недавно, так как запах дерева мой нос улавливал отчетливо. По центру стоял небольшой столик, накрытый белой отутюженной скатертью. Чего на нём только не было. И фрукты и свежеиспеченная выпечка, три вида сока и множество маленьких бутербродиков, украшенных всякой всячиной.
— Присаживайся, кушай и думай, чему будешь меня обучать. Хочу сразу заметить, что я очень прилежный ученик. Ответственный, пунктуальный, внимательный ну и всё такое прочее.