Я довольно прищурилась от пришедшей в голову идеи и потянулась за любимыми карандашами. Ведь мне по силам сделать так, чтобы их красота осталась со мной.
К обеду рисунок был готов. Повешу его на стену, и так цветы обретут долгую жизнь, пусть и на бумаге. Такой невесомый, легкий, полупрозрачный. Осталось только размыть краску. Но это сделаю уже дома. Пора бежать к Аннабель, да и не хотелось мне оставлять его здесь сохнуть.
Но сегодня мне было не суждено попасть к Мортам. Вышедший на мой стук дворецкий сообщил, что Аннабель нездоровится, она просит прощения и переносит нашу встречу на завтра. Ну, завтра, так завтра.
По пути домой я решила зайти на почту и узнать, не было ли для меня письма. Очень хотелось прочитать хоть пару слов от родных. Раньше мы созванивались каждый день, вне зависимости от того, где я. А сейчас осталась без телефона, и кажется, что на другую планету попала. И сигналу нужно преодолеть не одну тысячу световых лет, чтобы достичь места, где его так сильно ждут…
Всё тот же работник дремал за стойкой, уткнувшись в газету.
— Здравствуйте. Не приходило ли письмо на имя Вивиан Вуд?
— Что? — он оторвался от газеты и с трудом сфокусировал на мне взгляд. — М-м, Вивиан Вуд… Нет, ничего нету.
— Вы же даже не посмотрели, — возмутилась я.
— И что? — равнодушно пожал плечами мужчина. — Я и так знаю, что в последние две недели никаких писем не было.
— Понятно, — я задумчиво побарабанила пальцами по стойке. — А когда вам в следующий раз доставят почту?
— В следующий раз? — он уставился на меня таким ошарашенным взглядом, будто я спросила, когда сюда прилетят марсиане.
— Ну да. Вам ведь почту поездом привозят. Когда ближайший?
— Ближайший… Не знаю даже.
— Как это не знаете? — я начала раздражаться. — И вы тоже? А если вам вдруг понадобится поезд, где вы будете расписание узнавать?
— Нигде. Зачем он вообще нужен? Из Гленмара никто не уезжает.
— Ясно, — процедила и пошла на улицу.
Да, делать мне здесь больше совершенно нечего. Почти уверена, что мое письмо отправилось в мусорную корзину, как только я вышла из здания почты. И родные не знают, что со мной, и помощи попросить не у кого. Боюсь даже представить, что сейчас чувствуют родители. Наверняка места себе не находят, гадая, куда подевалась дочь. Ужас, я ведь даже не поговорила с ними толком перед отъездом.
Это уже начинает походить на какой-то глупый заговор. Что за жуткую тайну делают из этого поезда? И почему все отрицают возможность убраться отсюда? Такое ощущение, что здесь делается все, чтобы удержать приезжих в городе. Но зачем? Не понимаю.