— Ну, допустим, — кивнул я. — А где конкретно эти птицы кучкуются? Знаешь?
— Вроде, в какой-то роще рядом с озером, — Ольга наморщила лоб. — Честно говоря, не помню.
В роще — это хорошо! Там есть возможность пугануть птиц так, что они действительно разлетятся как можно дальше. Надо будет хорошо осмотреться на месте. Действовать можно только наверняка.
— Нужно будет что-то для высекания огня, — произнес я.
— И узнать дорогу к Стимфалам, — пробормотала Ольга, словно говорила сама с собой. — И сколько туда идти.
— Ты хотела сказать — ехать? — с нажимом уточнил я.
— Я хотела сказать то, что сказала, — чуть сварливо отозвалась "великая богиня". — Мы пойдем пешком. Времени у нас вагон. Можно, конечно, попросить у Копрея лошадей, но, во-первых, боги могут перенести человека куда им вздумается, так что просьба о лошадках прозвучит подозрительно. А во-вторых, я не умею обращаться с лошадьми. А ты?
Я нехотя признал, что тоже не знаю, как сидеть верхом или править повозкой.
Пока мы в самых общих чертах обговорили будущий подвиг, на болоте начали сгущаться сумерки. Становилось темно и сыро, холод касался кожи, заставляя поеживаться.
Мы подбрасывали в костер все, что успели притащить, — сучья, ветки, пучки травы. Я вполголоса вспоминал последними словами старого киллера с его "Тропой приключений", Ольгиного напарника Вовчика, кинутого мной предпринимателя и его мстительного братца. Ольга молча смотрела на костер. Поверх древнегреческой хламиды она накинула пиджак и выглядела теперь странно и забавно.
— Ну что, может, по глоточку? — я кивнул на мешок от Копрея, тот, в котором лежала фляга с вином.
— Можно. Если только по глоточку, — согласилась девушка. — Вино надо экономить, может так случиться, что больше греться будет нечем.
— Прямо совсем нечем? — я выразительно взглянул на нее.
Сидеть нам в Элладе, как минимум, месяц… Почему бы, и впрямь, не разбавить опасные подвиги приятными, ни к чему не обязывающими отношениями?
— Совсем нечем, — насмешливо подтвердила Ольга. — Гера-кхл, нам сосредоточиться надо, а не расслабляться. Одна малейшая ошибка, неосторожное слово, не говоря о делах, — и все пропало, рабство или смерть, — уже серьезно заговорила она. — Так что готовимся к подвигу, герой, и забываем о всяких глупостях.
Я хмуро отхлебнул из фляги. Вино оказалось кислым, терпким и неожиданно крепким. Приятное тепло тут же разлилось по телу. Права Оленька, ох, как права. Придется пожить монахом. Лучше не представлять, что будет, если кто-то увидит, как "герой из грядущего" кувыркается в самом недвусмысленном положении с "богиней Афиной".