Машина остановилась у крыльца дома. Штейн отдал приказание Стиву, и тот бережно понес Тори наверх в детскую.
«Он же охранник, это противоречит его обязанностям», — хотела сказать я, но не смогла. Странное оцепенение сковало мне язык. А Штейн снова открыл передо мной дверцу и подал руку.
Я уставилась на его пальцы, как сквозь огромную толщу воды. Давящей, парализующей, лишающей силы жить.
— Дана, — обеспокоенно произнес он, подхватывая меня под мышки. — Да вы, похоже, совсем расклеились! Что случилось? Я вас обидел?
Я прислонилась к машине, понимая, что, если бы он не держал меня — сейчас сползла бы на пол и так и осталась сидеть неподвижной кучкой. Отвечать не хотелось. Казалось, произнеси я хоть слово — и взорвусь рыданиями, бессвязно выкрикивая все, что накопилось на душе. Так что я молчала, глотала слезы и мечтала, чтобы босс отпустил меня, и можно было броситься к себе и дать волю чувствам.
Но он не собирался отступать.
— Вас это оскорбляет? — кажется, его лицо помрачнело, но я толком не могла рассмотреть сквозь застилающую глаза пелену. — О, дьявол… Дана, у меня и в мыслях не было делать вам больно! Да посмотри же на меня! Дана!
Он осторожно, но настойчиво взял меня за подбородок, повернул мое лицо к себе и коснулся губ.
Поцелуй неожиданно подействовал, как удар током. Все, о чем я переживала и из-за чего плакала, разом воскресло и пронеслось в голове. Оборотни, липкий страх, и безжалостно растоптанная симпатия к красавчику-боссу, и тягучее вожделение, и непонимание, что со мной происходит, ведь не могу же я, в самом деле, хотеть оборотня… и, как вишенка на торте — осознание, что, если даже я и хочу его, то никогда не получу. А то, что происходило сегодня, лишь подчеркивает пропасть между нами.
Вишенка оказалась горькой — пропитанной абсентом, не иначе.
Я вырвалась, обогнула машину, вбежала в дом и бросилась вверх по лестнице, уже не сдерживая рыданий.
* * *
Я смогла успокоиться уже минут через десять, но рыдания всё ещё сдавливали грудь. Я дышала прерывисто, но уже могла понять, что перепады настроения — это не нормально. К тому же, я не должна быть встревожена, потому что маленькая Тори всё чувствует… И истерики мои — это совсем непрофессионально.
Я умылась, окончательно пришла в себя.
Как только я посчитала, что могу уже показаться людям, ну, или, в данном случае, оборотням, то сразу же отправилась к Тори, надеясь, что не встречу своего псевдожениха по пути к ней.
Но надеждам моим сбыться было не суждено. Демиан Штейн стоял в коридоре неподалёку и, видимо, ожидал моего появления. Он был хмур, но, вроде бы, не зол. Мне даже стало немного стыдно, ведь, к гадалке не ходи, расстроился он именно из-за моей выходки.