Я задумалась.
— Я вышиваю бисером, — ответила осторожно. — Картины. Это считается? Возможно, вы видели мои работы в домах аристократов — насколько я знаю, последнее полотно батюшка продал баронессе Керби.
— "Зимний вечер"? Так это твоя работа? Светлейшая! А я-то думала, почему мне так знакома техника! Твоя мать шила почти так же, но её Дар был слабее во много раз! Лели, тебе непременно надо учиться, непременно! Ведь говорила я твоей бабке, предупреждала! Слава Светлейшей, что Дар проявился так! А то сгорела бы.
— Постараюсь, леди Силла, но я в себе сейчас не вольна, вы же понимаете. Кстати, граф Тарский собирался связаться с вами.
— Хорошо, если приедет, я поговорю с ним и о тебе, и о мальчике. Если его обучить — получится весьма сильный маг воды.
Домой я возвращалась в раздумьях. Правда, сосредоточиться на себе мне не дал Артур. И тогда мы поехали с ним по лавкам. Закупили тетради, детские книжки, карандаши, большую пачку бумаги для рисования, коробку акварели, и прочей мелочи для детского творчества. А еще — большой набор деревянных кубиков, после чего виконт был потерян для общества. Костюмчики и обувь для него я покупала на собственное усмотрение.
Глава семнадцатая. Страсти — мордасти
— О чем ты так сосредоточенно размышляешь, приятель?
Граф Роксидион Чесский, пожалуй, единственный близкий друг Тариэла, оставшийся таковым после событий трехлетней давности, с интересом рассматривал мрачного приятеля. Тариэл приехал к нему полтора часа назад, сказал, что надо поговорить, и теперь меряет шагами его гостиную, не произнеся больше ни слова.
— Надо заметить — счастливым ты не выглядишь. Что-то не то с супругой? Вы женаты чуть больше трех недель — неужели так быстро приелись друг другу?
— Мы еще и не елись, — не переставая мотаться из угла в угол, буркнул Тариэл.
— М-м?!
— Вот тебе и "м-м"…
Тариэл прекратил изображать маятник и упал в соседнее кресло.
— Рокси, друг мой! Никогда не женись на богатой купчихе! — театрально прижал он к груди руки. — Тем более — на купчихе — перестарке! Пусть будет Светлейшая мне свидетелем: лучше бы мне было продать остатки родового гнезда, чем смотреть, как моя супруга, не напрягаясь, устанавливает в моем доме свои правила! И я даже не могу указать ей! Она выгнала мадам Генриетту! А, да не смотри ты так на меня! Тут она права, я же не спорю. Но сделала это в первый же день!
— На второй день, как я понимаю, она выгнала твою обнаглевшую кухарку?
Роксидион старался не улыбаться слишком уж откровенно.
— На третий! Пересчитала все затраты на хозяйство и теперь у меня две кухарки вместо трех, а обеды такие, что за уши не оттащишь. Причем ничего такого, что нужно было бы покупать втридорога. В доме вполне можно жить!