Она услышала звук разрываемой фольги, а затем, наконец, он прижался к ее входу, и уже ничто не могло их остановить. С сильным толчком он погрузился глубоко в нее, наполняя ее так, что она вскрикнула, когда облегчение нахлынуло на нее. Он быстро нашел нужный ритм, который удовлетворил их обоих, ее тело поднялось вверх, соответствуя его толчку за толчком.
Сторми потеряла всякое чувство времени, всякое ощущение чего-либо, кроме восхитительного удовольствия. Купер продолжал целовать ее, его язык проникал в ее рот в то же самое время, когда он ритмично входил в ее тело. Их тела потонули в наслаждении одновременно, когда страсть поглотила их в бесконечном экстазе.
Он принадлежал ей, а она — ему.
— Давай, Сторми. Отдай мне всю себя, — потребовал он.
Звук его голоса, наполненный похотью, ощущение его большого члена, наполняющего ее снова и снова, вкус его губ — все это заставило Сторми переступить через край, и она взорвалась, мышцы ее влагалища сжали его, не желая отпускать.
— Да, — крикнул он, в последний раз войдя в нее, и кончив глубоко внутри ее тела.
Купер рухнул на нее сверху. Ему потребовалось некоторое время, чтобы успокоиться, прежде чем он смог повернуть их обоих на бок, а затем прижал ее к себе. Сторми чувствовала себя удовлетворенной и желанной одновременно.
И ей хотелось делать это снова и снова.
Глава 34
Купер открыл люк самолета под вспышку молнии и раскаты грома. Косой дождь лил, как из ведра, а ветер только усиливался.
— Нам лучше поторопиться, если хотим остаться сухими.
Купер схватил Сторми за руку и помог ей спуститься по трапу прямо под проливной дождь.
— Что-то мне подсказывает, что сухими мы не останемся, — заметила Сторми, наступая в лужу.
У них не было ни пальто, ни зонта, ни толстовки, ничего, чем можно было бы прикрыться. Купер понимал, что им придется бежать. Не выпуская руку Сторми, он помчался по асфальту.
Сторми потянула Купера за руку, заставляя его остановиться.
— Я не могу бегать на этих каблуках. Иначе просто убьюсь.
— Давай, снимай их, — приказал он громко, перекрикивая шум дождь и ветра.
— Не получится. Иначе ноги промокнут.
Купер посмотрел на Сторми, теперь уже полностью мокрую, вода стекала по ее щекам. Он громко расхохотался.
— Ты уже промокла, — сказал он, не в силах сдержать своего веселья.
На красивом лице Сторми отразилось отвращение, отчего он рассмеялся еще сильнее. Эта женщина так честна со своими эмоциями, просто открытая книга для всего мира, если бы только нашлось время на нее посмотреть.
Он дернулся, понимая, что именно поэтому он мог доверять ей, хотя раньше не доверял ни одной женщине. Она была безжалостно честна, и он чувствовал, что с каждым разом его настороженность ослабевает все больше и больше.