– Неважно, мальчик. Жизнь лотерея, а не спорт. Лучше девять раз попасть в молоко и один раз в десятку, чем все время выбивать шестерки-семерки. Хватайте удачу за хвост.
Удача, как и деньги, не моя стихия. Нора пальнул в молоко. Он позвонил через четыре дня:
– Освежителям отказано в бюджетном финансировании.
– А гороступам?
– Гороступам тем более. Проект временно закрывается.
– Вы мудозвон, Нора. Старый гнойный пидор.
Трубка пищала короткими гудками.
– Я так и знала, – сказала Настя и совсем не к месту добавила: – Теперь твоя судьба в твоих руках.
И ушла. Я надеялся, навсегда.
Несколько дней я писал тексты для газет, журналов и сайтов. О понижении цен на гречку и повышении цен на энергоносители, об отставках в Минрегионе и назначениях в Минобороны, о фанатах «Зенита» и парагвайском диктаторе Хосе Гаспаре Родригесе де Франсия. Потом темы исчерпались.
Я открыл жестяную банку и обнаружил, что кофе осталось не больше чайной ложечки. До зарплаты – неделя. Я пошел к ноутбуку и проверил почту. Новых писем нет. Никто не пишет. Новых денег тоже не предвидится. И что я буду есть всю эту неделю? Дерьмо.
Неожиданно на карточку пришли какие-то гроши, а в Эрмитаже устроили выставку Эдгара Дега. Изнывая от скуки, я послал Насте эсэмэску: «Давайте с вами сходим на Дега. Билет недорого, а время до фига».
Настя ответила: «Время нет». В эпоху Дега женщины тоже были страшно занятыми. Они позировали ему впопыхах и в каких-то странных позах – скорчившись в тазу или вытирая жопу полотенцем. Мне кажется, Дега не любил женщин. А я не люблю женщин, которые не любят Дега. Пусть лучше вытирают жопу полотенцем.
Настя прислала новую эсэмэску. «Время есть». Мы встретились и до Дега, конечно, не дошли. Надеюсь, он не обиделся. Мы дошли до «Пальмиры». Сколько раз я приглашал девушек в Эрмитаж – и всегда попадал в «Пальмиру»:
– Настя, я написал стихотворение.
Платят за талантик
Сущие гроши.
Может, я романтик
В глубине души?
Смешно?
– Нет.
Я пил коньяк, она пила пиво, а потом тоже коньяк.
– Посмотри на себя, – сказала Настя, пьянея. – Как ты живешь?
– Как неприкаянный?
– Типа того.
– То, что я делаю, никому не нужно.
– Делай то, что кому-нибудь нужно.
– Тогда я займу место в двадцать пятом ряду.
– А сейчас ты в каком?
– В пятьсот сорок шестом.
– Это лучше?
– Не так унизительно. Я сам выбрал, а не кто-то меня поставил.
– Идеология лишних людей. Позапрошлый век.
– Тогда лишние люди изнывали от скуки, глядя по сторонам в лорнет и отпуская шуточки по-французски. А я кручусь, как сука. И по-французски, кстати, не знаю.
– Напиши роман.